Камея римской куртизанки

На деревянной поверхности, рядом с античной колонной, на капитель которой нажал Штукин, были вырезаны изящные ворота, рядом с ними была маленькая калиточка.

– Вот они – «красны ворота»! – проговорила Светлана взволнованно. – Ворота, вырезанные на красном дереве! А вот и запертая калитка… я хочу проверить, вдруг за этим что-то скрывается.

Она нажала на резную калитку – и та вдруг открылась. За ней обнаружилось небольшое углубление, в котором лежал маленький золотистый ключик с фигурной бородкой.

– Вот он, вот он – «ключик золотой»! – радостно воскликнула Светлана. – Видишь, я не ошиблась!

– Да, ключик у нас есть, но что им открыть?

– Может быть, им нужно открыть тот самый замок, который открыл Штукин?

– Да, но ты помнишь, чем это для него закончилось. Он попал в капкан, чуть не лишился руки.

– Он поспешил и потерял осторожность. Мы не допустим такой ошибки. Кроме того, у него не было этого золотого ключика.

Светлана нажала на капитель колонны, как до нее сделал Валентин Штукин, и, как и тогда, раздался негромкий щелчок, и из левой тумбы стола слегка выдвинулся потайной ящик.

Светлана вставила в скважину на этом ящике найденный в тайнике ключик, повернула его, и ящик выдвинулся. Не наполовину, как в прошлый раз, а до самого конца.

Внутри ящика лежала изящная зеленая шкатулка.

– Вот она – та самая китайская нефритовая шкатулка, о которой сказано в завещании!

Светлана потянулась было за шкатулкой – но Анна поспешно схватила ее за руку:

– Вспомни Штукина! В этом ящике спрятан капкан!

– Да, ты права… – Светлана огляделась, нашла на столе простой остро заточенный карандаш и ткнула им в открытый ящик.

Ничего не произошло.

Светлана выразительно взглянула на свою сестру, но та все еще была озабочена.

Тогда Светлана взяла каминные щипцы и прихватила ими шкатулку – осторожно, стараясь не повредить хрупкий нефрит.

Она поставила шкатулку на стол и перевела дыхание.

– Ну вот, мы нашли эту шкатулку! Интересно, что в ней?

– Пока не откроем – не узнаем…

Светлана дотронулась до крышки шкатулки – но та была заперта.

Тогда она вставила в крошечную скважину тот же самый золотой ключик, которым отперла ящик…

Ключик и на этот раз подошел.

Шкатулка открылась. Внутри ее лежала удивительно красивая, оправленная в золото камея из двухслойного оникса – женское лицо, вместо волос окутанное клубком извивающихся змей. Лицо было вырезано с удивительным искусством, мастер сумел передать жестокость и коварство изображенной женщины.

– Как красиво! – тихо проговорила Светлана, любуясь камеей.

– Как страшно! – в один голос с ней произнесла Анна. – Сколько в ней жестокости! Это ведь Медуза Горгона, чей взгляд обращал людей в камень!

И вдруг перед ней на мгновение промелькнуло другое лицо – белое, как каррарский мрамор, чуть тронутое нежным румянцем, как весеннее небо утренней зарей.

– Но смотри – в шкатулке еще что-то есть!

Действительно, на дне шкатулки лежал сложенный вчетверо лист плотной глянцевой бумаги.

Светлана достала его, развернула.

Лист был покрыт аккуратным наклонным почерком.

– Это письмо… – проговорила Светлана со странной робостью в голосе. – Письмо покойного Сергея Сергеевича… и оно адресовано мне!

Действительно, письмо начиналось обращением:

«Дорогая Светлана!».

– Читай же! – поторопила сестру Анна. – Он хотел, чтобы ты получила это письмо!

И Светлана начала читать.