Камень без меча

Совсем промахнуться, тем не менее, у Санчо не вышло. Острие личной грани Экскалибура чиркнуло по мохнатому собачьему боку. В тот же миг, как неземная сталь прорезала шкуру, холодный воздух парка прорезал жалобный визг.

Кукушкин даже отдернул руки, не выпуская оружия. Собака опустилась на все четыре лапы, перекувырнулась и бросилась наутек, завывая.

Краем глаза Санчо опять уловил движение. Он уже знал, что делать. Не успев даже толком развернуться, перво-наперво ткнул наугад мечом. Разумеется, ни в кого не попал, но довольно заметил, как отшатнулась в сторону новая псина.

Это придало уверенности. Кукушкин мгновенно сообразил, что оборотни панически боятся встречи с лезвием Экскалибура, как если бы Санчо держал в руках горящий факел. Кукушкин и начал орудовать им, как простым факелом, размахивая в разные стороны. Псы с рычанием отпрыгивали.

Однако Санчо рано торжествовал победу. Кто-то вцепился ему в икру левой ноги, подкравшись сзади. Санчо даже заорал от неожиданности, а потом с остервенением замахнулся на противника. Отважный диверсант, пробравшийся в тыл, – им оказалась мелкая дворняга, явно помесь с кем-то породистым, только непонятно с кем, – был не лыком шит. Не стремясь закрепить успех, дворняга с заливистым лаем тут же пустилась в темноту, и Экскалибур не оставил даже царапинки на ее хвосте.

– Сволочи! – выдохнул Санчо, но стал вести себя осторожнее.

На несколько секунд он по-настоящему испугался. Вдруг гены Хаоса теперь проникнут и в него. Ведь человек, которого укусил оборотень, сам должен стать таким же. Кукушкин отбросил эту дурацкую мысль подальше, но она, как те же парковые собаки, не желала убираться прочь, а словно ходила вокруг и скалила зубы.

Прихрамывая, Кукушкин двигался к Ланселоту. Занятый борьбой с собаками, он не видел, как рыцарь фехтует с Морганой. Но сейчас успел застать самое интересное.

Наставник Кукушкина ловким приемом выбил рапиру из руки ведьмы. Санчо помнил, как Ланселот показывал и ему этот трюк. Эффектное, чуть ли не театральное вращение клинком, когда рукоятку просто вырывает из пальцев, даже если указательный пропущен в специальное кольцо. Вика на это попалась.

Ланселот опустил лезвие своего Экскалибура и что-то сказал Петровой. Кукушкин не расслышал слов, но вполне мог себе представить, что это было: «Теперь поговорим?»

Санчо заметил, что как только Вика лишилась оружия, псы тут же отступили. Слышалось только рычание, кое-кто лаял.

Ведьма покачала головой в ответ на предложение Ланселота и попятилась. Рыцарь шагнул к ней, сохраняя дистанцию. Викина рапира улетела на приличное расстояние – в один прыжок не покрыть. Но Петрова и не собиралась прыгать. Казалось, она и не хочет поднимать меч. Пятясь, Вика схватилась рукой за ближайшую абстрактную скульптуру. Санчо показалось, будто она оступилась и сделала это, чтобы не упасть.

Он увидел, как Петрова закрыла глаза.

А потом скульптура ожила.

Эта груда переплетенных металлоконструкций чем-то напоминала паука. Или осьминога. Нет, все-таки паука – угловатые сочленения больше походили на паучьи лапы. Одна такая лапа легко сбила рыцаря с ног.

Санчо остолбенел. Зато Ланселот рывком вскочил, мгновенно вызвал сверкнувший Экскалибур и бросился в атаку на оживший металл.

Скульптура вела себя не как оборотень. Она не пыталась уклониться от меча. А зря. Удары нематериального Экскалибура высекали фонтанчики искр, как будто Ланселот орудовал сварочным аппаратом. Гигантский механический паук, как Шелоб эпохи хай-тек, грузно осел и перекосился.

Все это заняло несколько секунд. Кукушкин даже толком не успел прийти в себя от удивления. Ведьма Петрова тем временем успела отбежать к другой скульптуре и дотронуться до нее. Это произведение было куда менее абстрактным и куда более человекообразным, чем предыдущее. Словно человек, сваренный из арматуры, только вместо головы у него был не то ржавый трансформатор, не то другой отслуживший свое электроприбор.

Кукушкин сразу же окрестил этого нового голема трансформером. Он увидел, как скульптура двинулась на Ланселота. Но этот трансформер оказался умнее паука. Может, все дело было как раз в том, из чего сделали голову. Во всяком случае, биться с ней для рыцаря оказалось делом куда более нелегким. Скульптура уворачивалась от ударов, сама держала дистанцию, норовя захватить противника длинной арматурной ручищей.

Вика Петрова тоже не теряла времени даром: бросилась оживлять третью статую. Та была устроена проще – некий феерический железный стул с замысловатой спинкой. На этом стуле многие привыкли фотографироваться. Но теперь, от прикосновения Петровой, стул ожил и на всех четырех ножках, как заправский скакун, ринулся на подмогу трансформеру.