Камень. Книга 10

— Но, учитывая твою уже сложившуюся репутацию, — продолжил «обличать» меня дед, — тебе в который раз крупно повезло — прошедшее выступление вся собравшаяся аристократия восприняла как очередное милое и забавное чудачество великого принца Алексея Александровича. — Император хмыкнул. — А некоторые так и вообще посчитали, что это был заранее подготовленный розыгрыш — мол, ты с этой пантерой специально в Москве тренировался.

Я молчал и изображал раскаянье, разыгрывая из себя покорного внука, но царственный дед не купился, перешел с французского на русский и рявкнул:

— Чего молчишь, Алексей? Ты зачем, живодер малолетний, на потеху публике над кошаком-переростком издевался?

— Не могу знать, государь! — картинно выпрямился я. — Как затменье какое нашло!

— Ясно… — вздохнул царственный дед и повернулся к цесаревичу: — Александр, это все твое влияние на сына! И дружков твоих!

Ответить родитель не успел — вмешалась царственная бабуля:

— Не наговаривай на Сашу, дорогой! — заявила она и перешла на французский. — Алексей, мальчик мой, твое выступление было великолепно! А Баюн просто обворожителен! Прошу тебя, присядь рядом с бабушкой и расскажи подробности твоего знакомства с этой милой кошечкой, пока основное представление не началось…

От бабули меня спасло появление в ложе Бурбонов и Гримальди, которые тоже кинулись высказывать мне свои восторги по поводу нашего с Баюном выступления и «потребовали» от меня признания, что я готовил этот номер еще в Москве. Отнекивался как мог, но, понятно, еще больше убедил Бурбонов и Гримальди в обратном. Уже когда началось представление, а на арене свое мастерство показывали гимнасты, сидевший рядом Николай пихнул меня в бок:

— Леха, а чего ты Людовику и Альберу сразу не заявил, что не мог с Баюном тренироваться, потому что часть ноября и весь декабрь просидел на гауптвахте, а по выходным с нами зажигал? Зуб даю — Кристинка им бы эту инфу подтвердила!..

Братья Запашные со своими хищниками выступали после антракта, и это действительно было шоу мирового уровня! Львы, тигры, пантеры и медведи, становившиеся во время номеров одновременно и послушными, и своенравными, и до крайности опасными, — выступали Запашные в браслетах, — никого из взыскательной публики не оставили равнодушным! Наградой дрессировщикам были регулярные бури аплодисментов с криками «Браво!» и «Бис!».

— Отлично работают! — громко заявил уже под конец представления довольный царственный дед. — Надо обязательно премировать!

Когда представление закончилось, я перехватил родителя, направлявшегося на выход из ложи:

— Отец, ты помнишь, что вся наша компания собиралась в Париж?

— Помню, — кивнул он. — От меня ты что хочешь?

Я хмыкнул:

— Если ты не догадываешься, то это именно у меня, Коли и Саши постоянно образовываются некие дела, которые заставляют нас пребывать на Лазурном побережье. А вот остальные молодые люди, что характерно, абсолютно свободны.

— Вона ты про что… — улыбнулся он. — Вы же на сутки в Париж собирались?

— Учитывая пожелания наших девушек, — прикинул я, — надо вылететь днем, а вернуться на следующий день поздней ночью — им же требуется время по парижским бутикам прошвырнуться.

— Хорошо, переговорю с твоим дедом. — И у родителя появилась на лице уже привычная хищная улыбка. — Сынок, слушай, а братья Медичи с вами в Париж собирались?

— Джузеппе обещал все злачные места столицы Франции нам показать, — хмыкнул я. — Чего ты опять задумал?

— Есть одна мыслишка… Но сначала мы вашу поездку на самом высшем уровне согласуем…

* * *

— Царевич, — весь из себя стильный и утонченный Кузьмин с бокалом шампанского, стоя напротив меня, щурил глаза, — ты как на животину настроился?

Если Прохор только ухмыльнулся, то я пожал плечами:

— Так получилось. Решил попробовать, а оно как-то само вышло. А дальше… ты сам видел. Только боюсь теперь, что кошак никого, кроме меня, признавать не будет.

— Читал я про такое, — кивнул колдун. — Когда медведи малину и мед своему хозяину таскали, а волки — зайчиков и лисиц на шапки и воротники. Думал — сказки, а тут такое! Научишь?

Я сделал одухотворенное лицо и начал тихонько вещать:

— Запомни, Ванюша! Наш главный инструмент — воображение! Просто представь, что ты можешь общаться с животными, остальное — тлен и ерунда! — И нахмурился: — Вернемся на родину, я тебе такой тренинг устрою! С цветами начнешь разговаривать!

Прохор опять хмыкнул, а Ванюша, смотревший на меня грустными глазами, тяжело вздохнул:

— Вот почему кому-то все, а кому-то ничего?

— Это тебе-то ничего? — буркнул я. — Побойся бога, Ванюша! Я тебя и так поправил! Может, чуть попозже у тебя и особые способности проявятся?

— Верится с трудом, царевич… Бесталанный я, видимо…

— Точно бесталанный! — авторитетно заявил Прохор. — Сколько лет от Витальки и Влада бегал и умудрился не попасться! Заканчивай ныть, Олегыч! Не беси меня!

— В жабу превращу!

— Превращалка не выросла…

* * *