Камень. Книга 3 (СИ)

В особняке меня, естественно, никто не ждал. А в гостиной проходила самая настоящая культурная пати — присутствующие Сашка Петров, Кристина Гримальди, Вика и Прохор под веселую музычку рассматривали какие-то рисунки, сидя рядом на диване. Громко заявлять о своём появлении я не стал, и аккуратно подкрался к ним сзади. Рисунки представляли собой некий аналог комиксов, написанных карандашом, и были разложены на столе в определённом хронологическом порядке — на первом рисунке молодой человек, в котором без особого труда можно было узнать моего друга Александра Петрова, сидел перед мольбертом с кистью в руке и о чём-то или о ком-то мечтал, задумчиво глядя в даль. На втором рисунке юноша уже что-то сосредоточенно выводил кистью на мольберте, а на заднем плане появились тёмные тени. На третьем рисунке эти тени уже плотно окружают пишущего и ничего не подозревающего художника, и начинают приобретать очертания злобных тёмных демонов. Его неравной борьбе с этими демонами был посвящен четвёртый рисунок. В пятом уже сломленный художник полностью во власти глумящихся над ним демонов-теней. Шестой, седьмой и восьмой рисунки показывали, как демоны тащат отчаянно сопротивляющегося молодого человека в темницу, где приковывают его к каменной стене и продолжают над ним свои измывательства. На следующем рисунке без труда угадывался уже я, что характерно, весь в светлом, с открытым и честным лицом и выпяченным вперёд подбородком, что, судя по всему, должно было указывать на упорство с мужеством и непримиримость в борьбе с силами зла. Что и доказывал следующий рисунок, десятый по счёту, в котором обезображенный выпяченным подбородком я, весь объятый языками пламени, бьюсь со злобными демонами. На следующем рисунке мой герой, тоже огнём, испепеляет последнего демона и стены темницы художника. Последний рисунок был особенно пафосен — мы с Сашкой идём навстречу восходящему солнцу, яркие лучи которого очищают пространство вокруг нас от всякой скверны.

— И какими это событиями вам навеяло, Александр Владимирович? — громко поинтересовался я у «жертвы злобных демонов».

Присутствующие вздрогнули и начали ко мне оборачиваться. «Жертва» так вообще подскочил и слегка побледнел:

— Б-баловался в имении у родителей… — запинаясь, пролепетал Петров. — П-пока мама болела… Ерунда, ничего особенного… — он повернулся и начал судорожно собирать рисунки со стола.

— А чего вам не понравилось в этих рисунках, Ваше Императорское Высочество? — хмыкнула Вяземская. — В образе «борца со злом» вы смотритесь очень даже органично. Моё девчачье сердечко при просмотре этих рисунков начало учащённо биться и трепетать. — она посмотрела на Гримальди. — Кристина, а твоё?

— Я за художника очень переживала… — чуть покраснела та. — Его каждый обидеть может… — и кинула наполненный нежностью взгляд на Александра. — Ну… и «борец со злом» у меня вызывает только положительные эмоции. Настоящий герой!

«Герой» на это улыбнулся и сказал:

— Кристина, да я, в первую очередь, за нашего общего друга переживаю. Уж больно мрачные рисунки у Александра получились.

— Нормально у меня всё. — не совсем уверенно заявил Сашка, как раз собравший все рисунки. — Я же говорю, баловство всё это…

— Ну, и славно. — кивнул я. — Мне нальёте? — я указал на бутылки и бокалы, временно перемещённые на край стола.

— Портвейн будешь? — Прохор взял бутылку, стоявшую недалеко от него. — Крайне рекомендую.

— Наливай. — кивнул я и спросил к остальных. — А вы чем сегодня расслабляетесь?

Оказалось, что Вика, Сашка и Кристина пили французское белое сухое какого-то там года, которое с собой привезла Гримальди. Она же и настояла на том, чтобы я это вино попробовал тоже. К гурманам я себя отнести не мог, скорее, наоборот, так что сделал вид, что «оценил букет» этой кислятины с её послевкусием, но от «добавки» вежливо отказался. Про причины моёго внезапного появления так никто и не спросил, всё-таки это они были у меня в гостях, а не я у них, только Прохор ерзал на диване и поглядывал на меня подозрительно.

А вечер, тем временем, продолжился. Уже в ходе последующего общения я понял, что все были изрядно навеселе — сидели-то они с восьми вечера, а время подходило к десяти. Из отдельных реплик выяснилось, что Виктория с Кристиной очень быстро, ещё до моего прихода, нашли общий язык, и Гримальди рассказывала присутствующим про своё родное княжество. Кроме того, оказалось, что Вика там бывала в юности с родителями и у неё остались только самые приятные впечатления.

— Алексей, — обратилась ко мне Гримальди, — я помню про своё обещание и готова переговорить с дедушкой по поводу твоего к нам официального визита. Думаю, проблем никаких не возникнет, даже наоборот, для нашего Рода будет большой честью визит… твой визит.

Народ навострил ушки, особенно это было заметно по Прохору.

— Кристина, ну зачем нам официоз? — улыбнулся я. — Частный визит с размещением в приличной гостинице меня вполне устроит. Не хотелось бы вас стеснять.

— И слышать ничего не хочу! — нахмурилась она. — Не обижай меня, пожалуйста!