Камень. Книга 4 (СИ)

Мнением Николая с Александром поинтересоваться никто так и не подумал, но выбор моей кандидатуры заставил братьев заметно раздуться от гордости.

— Так, теперь что касается действий нашего уважаемого Григория Михайловича. — продолжил отец. — В то время, как мы будем брать верхушку Рода Никпаев, на полковника Пожарского ляжет задача поддержать пограничников и обезопасить, на всякий случай, уже нашу с вами операцию от разных провокаций со стороны афганских Родов. Подробности сегодня после ужина в Офицерском собрании. Вопросы, предложения? — отец встал.

Таковых не последовало, и мы были благополучно отпущены Цесаревичем по своим делам. А в нашей палатке, как я предполагал, братья начали меня наперебой поздравлять с «оказанным высоким доверием»:

— Леха, ты красавчик! В семнадцать лет генералами будешь командовать!

— Какими еще генералами? — не понял я.

— Да хоть вот этим. — Александр указал на улыбающегося Прохора. — В Канцелярии званий нет, но по занимаемому положению и кругу решаемых задач наш Прохор вполне тянет на генерала. И это я еще не говорю про обоих дядек. Твой отец на генерал-полковника вполне тянет, да и дядька Константин тоже, особенно если учесть, что он тут порядок останется наводить с соответствующими широкими полномочиями.

А я решил не упускать возможность «поглумиться» над воспитателем:

— Ваше высокопревосходительство, как вы себя чувствуете, зная, что вами будет командовать семнадцатилетний пацан, только числящийся курсантом?

— Упор лежа принять! — продолжая улыбаться, рявкнул Прохор и, дождавшись, когда мы исполним команду, добавил. — Мое высокопревосходительство чувствует себя крайне отвратительно, но ради успеха дела перетерпит. Раз, два, три… Пятьдесят. Можете встать. А теперь, господа настоящие курсанты, ждите меня здесь. Надо мне хозяйство Дмитрия Олеговича навестить, кляпами, мешками и наручниками обзавестись, как и парой его подчиненных в качестве наглядных пособий. Вернусь, и пойдем нужные навыки нарабатывать, время до ужина еще есть.

* * *

После ужина весь личный состав собрался в Офицерском собрании, и Полковник Пожарский сразу же начал нас знакомить с планом предстоящей большой операцией, назначенной на завтрашний день. Суть этой операции заключалась в том, чтобы одним ударом покончить с основными силами Рода Никпай, зажатыми со всех сторон, и отрезать верхушку этого Рода от других афганских Родов во избежание захвата. Как показал на карте дядька, весь наш личный состав делился на три части и, при поддержке бойцов-пограничников, одновременно наносил удары по афганцам в центре и по флангам. Старшими в группах были назначены подполковник Мехренцев из Измайловцев, подполковник Пожарский из Преображенцев и полковник Игнатьев из Семеновцев. Командовал всей операцией лично полковник Пожарский. В конце дядька добавил, что после завершения операции всему личному составу предстоит скрытый марш-бросок вглубь Афганистана для прикрытия совместной операции Тайной канцелярии и Военной разведки.

— Вертушками будем пользоваться только в крайнем случае, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Возвращаться… по ситуации. — закончил доклад дядька. — Спальные мешки не забудьте, господа. На камнях спать — мало удовольствия…

* * *

Полковник Пожарский для своего наблюдательного пункта выбрал очередную гору, и теперь, пользуясь биноклем, следил за происходящим на плато боем.

Если честно, то я так и не понял, зачем меня вообще взяли с собой на эту операцию — если братьев отправили с группами другого моего дядьки, Константина, и полковника Игнатьева, а Прохор прикрывал группу подполковника Мехренцева, то мы с Литвиненко постоянно находились с полковником Пожарским, приказавшим не отходить от него ни на шаг. Подозревал я, что взяли меня только для того, чтобы еще чего-нибудь в городке со мной не приключилось, а дядьке с Литвиненко отец приказал держать меня при себе. Вот и приходилось нам с Лешим следовать примеру дядьки Григория и пялиться на происходящее внизу через бинокли.

А там происходило то, к чему я здесь уже порядком привык — буйство стихий, уничтожающее все на своем пути. У афганцев не было никаких шансов, несмотря на все их попытки сопротивления, а уж про контратаки я вообще молчал.

— Дядька, как-то это не спортивно. — не выдержал я. — Обычная тотальная зачистка территории, никакого творчества. Могли бы и покуражиться напоследок…

Литвиненко усмехнулся, а дядька, продолжая следить за «боем», зажал микрофон гарнитуры рукой и поморщился:

— Покуражиться, говоришь?.. Ты, Лешка, не сравнивай жопу с пальцем. Там, внизу, обычные абреки, хоть и привыкшие по горам лазить, завалы из камней делать, да маковые поля от набегов соседних Родов охранять. А у меня, на секундочку, в подчинении профессиональные военные, задача которых максимально эффективно выполнить приказ и вернуться домой живыми. Вот дома они и покуражатся со своими женами. А моя обязанность сделать так, чтоб у моих бойцов такая возможность была. У тебя, Лешка, прости за резкость, детство в жопе до сих пор играет. Покуражиться ему захотелось…