Камень. Книга 4 (СИ)

Прохора слегка перекосило:

— Кто бы сомневался… Лишь бы толк был. И про Лебедева не забывай, не стесняйся у него спрашивать, он плохого не посоветует.

— Обязательно. — пообещал я. — А теперь мне бы хотелось услышать твои впечатления о нашей сегодняшней совместной работе.

— Одно удовольствие, Лешка, работать в таких райских условиях! Как детей этих Дворцовых раскидал. — ухмыльнулся Прохор. — Они, конечно, посопротивлялись чутка, но вяловато, ты их здорово пригасил. Сам же реакцию Михеева видел. Я бы тоже на его месте рапорт после подведения итогов мероприятия кинулся писать. Слушай, а ты Дворцовых мог… полностью погасить? — прищурился воспитатель.

— Думаю, да. — я кивнул.

— А… совсем погасить? Навсегда?

— Иван мог? — задал я встречный вопрос.

— Мог. — кивнул Прохор.

— Значит, и я смогу. Вы же мне сами с отцом говорили, что я чуть тогда Лебедева не кончил, когда с Никпаями закончил разбираться. Помнишь?

— Да-да… — задумался он. — Помню…

— Но пробовать кого-то гасить совсем мне что-то не очень хочется. — выдавил я из себя улыбку. — Хотя… была тут, Прохор, одна нужная кандидатура… Бабуля любимая. Вот для нее я бы с огромным удовольствием сделал исключение. Но старушка вовремя осознала свои ошибки и встала на путь деятельного исправления. Будем посмотреть на ее дальнейшее поведение.

Прохор аж подпрыгнул:

— Ты чего несешь, Лешка? Совсем уже берегов не видишь? И думать о таком забудь! И вообще, я сейчас ничего не слышал! — он вскочил и забегал по гостиной, громко бормоча. — Ой, дурной! Ой, дурной! Вот за что мне такое? За что меня боженька так жестоко наказывает? Где я так нагрешил? Любимый воспитанник то отца родного изобьет, то деда на тот свет в гневе наладит, а сейчас грозится и с бабкой тоже самое проделать! За что, боженька?

Зря я, конечно, Прохору про бабку сказанул. Язык мой — враг мой. Но сказал, и сразу как-то на душе легче стало…

— Прохор, прекращай истерику. — хмыкнул я. — Будем считать, что ты действительно ничего не слышал.

Он остановился и уставился на меня:

— Лешка, бл@дь, я очень хочу это расслышать! В следующий раз точно тебя отцу вложу! Можешь даже не сомневаться!

— Хорошо, пусть будет так. — кивнул я и снова хмыкнул. — Ты с Орловым на завтра во сколько договорился?

Прохор плюнул в сердцах, продолжая сверлить меня взглядом, и, наконец, буркнул:

— Нам с тобой приказано явиться на базу Корпуса к одиннадцати утра. Как я уже говорил, генерал сам решит, как именно мы будем развлекаться. — и уже спокойней продолжил. — А теперь, Лешка, брысь отцу звонить. За сегодняшнее мероприятие отчитаешься, заодно и про свои университетские приключения расскажешь. И постарайся сделать так, чтоб глаза мои тебя до завтрашнего утра не видели! — воспитатель вышел из гостиной.

Этому желанию Прохора так и не суждено было исполнится — отец не стал общаться со мной по телефону, заявив, что заедет ко мне к девяти вечера, и попросил предупредить о своем визите моего воспитателя. Что мне и пришлось делать.

Я аккуратно поскребся в двери Прохоровских покоев. Из-за дверей послышалось недовольное:

— Кого там еще нелегкая принесла?

— Господин Белобородов! Разрешите нарушить ваш покой? — поинтересовался я.

— Разрешаю. Чего там еще?

Так же аккуратно открыв двери, я вытянулся на пороге:

— Господин Белобородов, Его Императорское Высочество Цесаревич просил сообщить вам о своем визите, который состоится сегодня, около девяти часов вечера.

— И это все? — нахмурился Прохор.

— Да.

Воспитатель уткнулся в телефон и забурчал:

— И зачем надо было лично приходить? Мог бы и сообщение отправить. Свободен. — он барственно сопроводил это «свободен» вялым жестом свободной руки в сторону выхода.

Я поклонился, развернулся и вышел из Прохоровских покоев, аккуратно притворив за собой дверь. А в коридоре не удержался и захохотал.

На ужин Прохор не явился, не было и Владимира Ивановича, так что мы с Викой трапезничали вдвоем, болтая при этом на разные темы. Не забыл я отправить сообщение и Лесе, получив краткое ответное: «У меня все хорошо. Целую».

После ужина мне позвонил Сашка Петров, начавший делиться со мной восторженными отзывами о той квартире, которая досталась Петровым в качестве виры от Романовых. Оказалось, что мой друг с родителями и братом только вернулись из этих апартаментов обратно в особняк Пожарских.

— Леха, это ж настоящие хоромы! — Сашка и не пытался скрывать своих эмоций. — Да еще и полностью мебелированные! Красотища! Мама чуть там же в обморок не упала от переизбытка чувств, а Димка заявил, что останется там жить! А сам дом под охраной полиции, Лешка!

Из дальнейшей беседы удалось выяснить, что моему деду Михаилу удалось уговорить Петровых погостить у него еще пару дней, а сам Сашка проводит родителей с братом и окончательно переедет ко мне в среду вечером. Поинтересовался он и развитием ситуации с моими сестрами. Я успокоил его, сказав, что пока все тихо, а про мой конфликт с Долгорукой и Юсуповой умолчал — пусть творческая натура пока спит спокойно, дальше будет видно.