Камень. Книга 7

Именно так начался инструктаж, продлившийся больше часа. Основная мысль, которую до меня пытался донести Виталий Борисович, заключалась в том, что род Романовых сейчас находился в крайне выигрышной позиции, а оставшиеся беглые церковные колдуны и их семьи, наоборот, в проигрышной, значит, и разговаривать с ними следовало фактически с позиции силы. Иными словами, мне следовало как можно больше молчать, а за меня все скажет и озвучит нашу позицию сам Пафнутьев. Раскрыл он мне и подробности нашей позиции – никаких обещаний, никаких гарантий, а свою вину перед Романовыми и Российской империей в целом батюшки должны были начать искупать деятельным раскаянием в виде полного излияния душ перед следователями Тайной канцелярии. А уж потом…

– Виталий Борисович, они же мне жизнь спасли, вот вам и деятельное раскаяние в какой-то степени, а значит, и…

– Ничего это не значит, Алексей. – Пафнутьев обозначил улыбку. – Ты взгляни на эту ситуацию объективно, ведь Владимир с Василием или подозревавшие, или точно знавшие о готовящемся на тебя покушении, попросту тебя подставили под Тагильцева и Бирюкова, а сейчас пытаются играть на твоем чувстве благодарности. – И только я собрался возразить, Пафнутьев меня опять прервал: – Я знаю, что ты мне сейчас хочешь сказать, мол, если бы они сообщили о готовящемся покушении, это бы нисколько не помешало Тагильцеву с Бирюковым осуществить задуманное и привело бы только к большему количеству жертв. А тут они вовремя вмешались, и не только своего опаснейшего предводителя лично грохнули, но и тебя спасли, набирая перед Романовыми очки. Я прав?

– Прав, – пришлось признать мне.

– Алексей, они сами виноваты в сложившейся ситуации, только они, и никто больше. И это нормально, что они пытаются продаться как можно дороже, так бы на их месте поступил практически каждый. Но не забывай и о наших интересах, и – особенно! – о той опасности, которую представляют собой эти церковные колдуны. Всё, я поехал, – он встал с кресла, – завтра часикам к двенадцати буду. И ты сегодня постарайся приехать домой пораньше и выспаться, день предстоит тяжелый.

* * *

Беседа с Пафнутьевым не прошла для меня бесследно, и на новогоднюю вечеринку малого света я приехал не только с большим опозданием, но и совсем без настроения. Психологи оказались правы – растягивание лица в улыбке при общении с молодыми аристократами через какое-то время всё-таки дало свои результаты, и на душе стало не так тоскливо. Употребление алкоголя этот эффект только усилило.

Договорённостей встретиться в новогодние каникулы я не слышал, все и так встречались третьего января в Кремле на традиционном новогоднем балу. Оказалось, Демидова с Хачатурян получили от моих сестёр именные приглашения, этой радостью курсантки поделились со мной отдельно:

– Милый, – демонстративно прижималась ко мне Евгения, – я себе такое платье на этот бал приглядела… – Она закатила глаза. – Сама в восторге! И знай, это платье подразумевает отсутствие на мне нижнего белья.

Сглотнув, ответил:

– Январь-месяц на дворе будет, Женечка, ты себе ничего не застудишь?

– Как мило! Вот ты и начал заботиться о моем здоровье и здоровье наших будущих детей!

– Женя, ты меня опять провоцируешь? – нахмурился я.

– Просто я так за эти дни по тебе соскучилась! – Девушка погладила меня по руке. – Ночью не сплю, при виде мухоморов умиляюсь, а в столовой то и дело глазами останавливаюсь на твоем столе…

– Ты за два дня так по мне соскучилась? – ухмыльнулся я.

– Уже два дня, милый, а как будто вечность прошла!

– Ясно. Как там Панцулая?

– Ваш приказ выполнен, ваше императорское высочество, мы с Тамаркой все же сумели убедить Елену в необходимости хорошенько отдохнуть перед сессией, но тут образовалась проблемка, у неё родители в Москву завтра прилетают…

– Я в курсе.

– Но мы что-нибудь обязательно придумаем, – пообещала мне Демидова.

Не забыл выяснить у Багратиона все об отношениях Нарышкина и Каранеева.

– Налаживается потихоньку, – улыбался Сандро. – Ничего, все будет нормально, мы за ними следим.

До полуночи успел пообщаться буквально со всеми и, попрощавшись, в одиночестве отправился домой – в преддверии визита батюшек Николай с Александром Романовы сегодня уехали ночевать к своим родителям, Сашка же Петров до завтрашнего вечера будет находиться в особняке Пожарских.

– Царевич, мы все проверили, подключили канцелярию, сами прошерстили всю округу, ничего, – отчитывался по дороге Кузьмин. – У тебя как?

– Как отрезало вечером, так больше ничего и не чувствовал.

– Не нравится мне всё это… – пробормотал колдун. – Ой не нравится… Может, ты дома… это самое… поищешь Владимира? А если они с Василием рядышком где-нибудь, суки, затаились?

Немного подумав, кивнул:

– Поищу.

Зайдя внутрь бани, не удержался от комментария:

– Так, глядишь, я сюда на постоянное место жительства перееду.

– Меня с собой только возьми, – ухмыльнулся колдун, – с тобой весело. Да и место козырное, центр Москвы, на секундочку. Не Сандуны, конечно, но жить можно.

– И купель есть… – Я уже начал настраиваться на поиск.