Камень. Книга четвертая

– Усталость, Саша, просто усталость. Я пока до этих троих добрался, кучу нервов потратил. – Парень продолжал смотреть на меня, не удовлетворившись ответом. – Хорошо, Саша, я ничего не чувствую. Ни раскаянья, ни жалости, ни сожаления. Они враги, Саша. И если не я их, то они меня. Всё просто, так меня Прохор учил, и теперь я в этом с ним полностью согласен. Не я первый начал, если тебе угодно. И давай не будем тут на ровном месте глубокие философские мысли разводить, типа тварь я дрожащая или право имею. Схожу в церковь, свечки поставлю самые дорогие за упокой души рабов божьих Никпаев. А все эти рассуждения оставь псевдоинтеллектуалам и салонным бездельникам из света.

– Лёшка, когда ты успел так измениться? – он смотрел на меня осуждающе.

– Было время, – усмехнулся я. – Слушай, а с теми двумя валькириями хочешь поквитаться? Могу устроить.

Петров прерывисто задышал и сжал кулаки.

– Что и требовалось доказать, – улыбался я. – Ты же сам меня как-то просил показать такую жизнь. Сегодня ты её увидел. Понравилось?

– Нет, – буркнул он. – Но ты-то когда успел к такой жизни привыкнуть?

– После того, Сашка, как несколько раз чуть не сдох от этой самой жизни. Я, кстати, и сегодня готовился умереть, но не сложилось.

Петров смотрел на меня круглыми глазами:

– Ты же шутишь, Лёшка!

– Конечно шучу, – кивнул я.

– Да ну тебя! – помотал он головой. – Наговорил тут мне! И напугал. Ты же меня пугал, да?

– Точно.

– Больше так не делай, Лёшка! Подожди, отец звонит. Да… Скоро будем… С Лёшкой всё в порядке… Хорошо, я его попрошу, и он зайдёт… – он положил трубку и посмотрел на меня. – Родители за тебя беспокоятся, просят зайти.

– Зайду. – Меня прямо умилила эта трогательная забота Петровых, шедшая из детства.

Теперь телефон звонил уже у меня:

– Лёха! – Это был Николай Романов. – Ты как?

– Нормально. – Этот вопрос меня уже начал бесить.

– Как ты эпично этих Никпаев кончил! – Николай не скрывал своего восторга. – А у нас в училище чуть ли не бунт курсанты подняли! Собирались афганское посольство идти громить! Дежурные офицеры кое-как толпу остановили. Зачинщиков на губу сунули, с ними начальник училища завтра будет разбираться.

– Вы тоже на губе? – хмыкнул я.

– Не-е… – протянул Николай грустно. – Нам родичи ещё до появления в паутине записи позвонили и приказали затихариться и не во что не вмешиваться. Пообещали, что, если мы с Сашкой хоть в чём-нибудь поучаствуем или что-нибудь устроим, наказание будем отбывать не на родной и такой уютной губе, а в Бутырке и в браслетах… Вот мы и наблюдали за этим праздником жизни со стороны… Нам даже некоторые курсанты начали претензии аккуратно высказывать, мол, чего сидите, вы должны в первых рядах за забор рваться. Пришлось про Бутырку им рассказать. Желающих давать советы больше не нашлось…

– Жалко вас, – усмехнулся я. – Бедные мои братики!

– Лёшка! Переговори с отцом и дедом! – заканючил Николай. – Возьмите нас с Сашкой на границу хоть на денёк! Хоть на полденька! Мы на что угодно согласные!

– Хорошо, переговорю, – вздохнул я. – Вы хоть Марии-то с Варварой позвонили, узнали, как они там?

– Прямо перед тобой пообщались. Нормально всё с ними, уже дома. Я так понял, они от этой видяшки обалдели больше, чем от самого нападения. Но ты, конечно, дал, братец!

Не успел я убрать трубку, как пришло сообщение от генерала Орлова: «Курсант, итоги операции оцениваю как неудовлетворительные. Основная причина – большое количество трупов. С и П с моим мнением полностью согласны. А если серьёзно, уверен, что ты действовал по обстановке. Ждём в Я на тренировки». Улыбнулся – Иван Васильевич выбрал весьма оригинальный способ напомнить о себе. А почему мне Вяземская, интересно, не звонит? Хотя к первому, к кому она побежит, это к Прохору. А он-то точно в курсе всего происходящего…

***

– Вы хорошо всё рассмотрели? – князь Дашков потряс планшетом чуть ли не перед носом у жены и наследника. – Вижу, что хорошо. Но каков родственничек! Голыми руками! Без применения стихий! А потом просто сжёг тела этих дурных Никпаев! Нашли, идиоты, на кого покушаться… – князь сел обратно в кресло. – Слушайте меня внимательно, дорогие мои и любимые. Великий князь Алексей Александрович к нам с вами тогда просто заглянул в гости, по-родственному. И вообще, этот во всех отношениях милейший юноша когда-нибудь станет императором. Дай бог здоровья всем членам рода Романовых и ему в особенности! И чтобы в этом доме разговоры на эту тему проходили именно в этом русле и никак иначе. Вы меня поняли? – Княгиня с наследником кивнули. – И у себя в салоне за этим проследи, – князь смотрел на жену. – Не вздумай влезть в интриги, связанные с браком великого князя. Иначе я тебя сам… без этого… – он снова потряс планшетом.

***

Внимательно выслушав рассказ внуков, князь Голицын отпустил их готовиться ко сну и остался у себя в кабинете наедине с наследником.

– Что думаешь, Глеб?