Камень. Книга Девятая

— И много кто еще, — кивнул отец, — и с каждым днем желающих посетить Монако среди правящих родов всего мира становится все больше. И твоя дуэль с Филиппом, Лешка, лишь повод и развлечение, а так… — он помахал рукой. — Планируется самый настоящий неофициальный саммит глав государств.

Если на лицах Коли с Сашей был написан самый настоящий восторг, а у Прохора с Ванюшей читалась озабоченность, то вот Владимир Иванович демонстрировал самую настоящую панику:

— Шура, надеюсь, с государем и государыней прилетит мой отец? Я на таком высоком уровне работать не готов!

— А зачем мы с собой еще двадцать дворцовых привезли, Вова? — родитель был явно доволен произведенным эффектом. — Сработаешь нормально, мы тебя на заместителя начальника Дворцовой полиции переведем, ты давно этой должности достоин.

— Мне и с Алексеем хорошо… — опустил голову тот. — Не пойду на заместителя.

Сначала я подумал, что отец взорвется, но он только подмигнул мне и обратился к подполковнику:

— Будешь совмещать, с государем договорюсь. И вообще, развели тут мне кумовство с круговой порукой! Еще и меня с Пафнутьевым в свою шайку-лейку втянули! И пользуетесь!

Меня же терзала очередная мыслишка, которую я и попытался осторожно озвучить:

— Отец, а можно надеяться, что Папа Римский тоже в Монако на тусовку явится? Там я его и…

Родитель резко спал с лица и начал судорожно хватать воздух ртом, все остальные побледнели, и только серьезный Кузьмин буркнул:

— Царевич, даже для тебя это лютый перебор!

— Твою же бога душу мать! — выдохнул Прохор. — Думать забудь, сынка!

— Леха, это без нас! — Коля с Сашей, такое ощущение, старались отсесть от меня подальше.

Михеев сплюнул через левое плечо и принялся истово креститься, а отец уже судорожно пил прямо из бутылки коньяк. Отдышавшись, он выдал:

— Господи, Лешка, ты хоть нас пожалей! Всех ведь вырежут! Никого в живых не оставят! В том числе и Пожарских. Заверяю тебя, вся Европа с огромным удовольствием в резне поучаствует!

— Хорошо, — протянул я. — А если?.. Ну, ты понял.

— На рассто… — он осекся и глянул в сторону племянников. — Папа Римский лег спать и не проснулся? А история со Святославом тебя ничему не научила? Необходимо определить круг подозреваемых, установить конкретную вину каждого и привести приговор в исполнение — только так и никак иначе. Вот и думай, как проблему решать будешь, чтоб не класть жмуров штабелями. Согласен, что так будет правильно?

— Согласен, — был вынужден признать я. — Обещаю, что вам беспокоиться не о чем. — И решил перевести разговор на другую тему. — Кстати, вся наша компания на меня обижается в связи со срочной отправкой на родину, я им несколько другое обещал.

— Что за компания, и что ты им обещал?

— Компания прежняя, в том числе и курсанты, а обещал я им участие в неких акциях на территории Европы. Мне же и Ване эти акции, в свою очередь, обещал Прохор.

— Семья Петровых, как и родственница твоя, Панцулая, остаются в любом случае, у нас на них планы, а вот остальные… — родитель задумался. — Шереметьева еще неплоха в качестве пресс-секретаря, гены, видимо, а вот остальные… Не пришей кобыле хвост.

Тут влезли Коля с Сашей:

— Дядька, на Ибице они все проявили себя только с лучшей стороны, под ногами путаться не будут!

Цесаревич хмыкнул и обратился к Прохору:

— Петрович, ты погляди на племянничков! Повзрослели они после Афганистана, не хотят больше подвиги в одиночку совершать. Понимают, что иногда следует и с другими славой делиться.

— Да какая слава, дядька? — братья явно были довольны похвалой. — Все ж засекречено будет…

— И тем не менее. В другой раз я бы, однозначно, ваших друзей и подружек на родину отослал, а в данный момент ситуация иная — русским в Европе простят очень и очень многое, и ваша компания не будет лишней на этом празднике жизни.

— Баловство все это, Николаич! — Кузьмин отпил из своего бокала. — Детский сад, штаны на лямках! А если уж быть совсем откровенным, то я уверен, что сейчас нет в мире более эффективной и универсальной диверсионной группы, чем наша. Я, понятно, имею в виду Прошку, царевича, Колю с Сашей и меня, а вот включение в нее посторонних… — колдун только отмахнулся.

— А кто молодежь натаскивать будет, Олегыч? Кроме того, по итогам поездки возможны награждения, а как к регалиям относятся на Кавказе и в Азии, мне, надеюсь, объяснять тебе не надо. Вот тут у нас и всплывают героические Багратион с Хачатурян и Каранеев. В Казани будут чествовать Юсуповых за воспитание правильной внучки, а главный жандарм империи станет гордиться сыном и внуком еще больше и за Романовых глотки рвать злодеям начнет с еще большим остервенением. Готова твоя крайне эффективная диверсионная группа претерпеть некоторые неудобства ради раздачи подобных плюшек членам наших многонациональных и влиятельных родов?

Кузьмин медленно поднялся из кресла, оглядел присутствующих и указал на отца пальцем: