Камень. Книга вторая (СИ)

Колдуна я так и не обнаружил, как ни старался, но и ошибиться не мог – поток чужого внимания точно был.

К моменту отъезда домой чувствовал себя уже вполне сносно, только голова чуть болела, да слегка подташнивало. Оба Романова опять ерзали в нетерпении на заднем сидении «Нивки».

– Спрашивайте уже. – повернулся я к ним.

– Лёха, в Канцелярии есть подразделение колдунов, – начал Николай, – нам по ним краткую аналитику под грифом «Совсекретно» давали читать. Так вот, в ней подобные фокусы тоже описывались. Значит, и ты тоже колдун?

Мы с Прохором переглянулись и, не выдержав, рассмеялись.

– Получается так. – отсмеявшись, кивнул я.

– И… как оно? – братья буквально впились в меня глазами.

– При прочих равных даёт существенное преимущество в бою. Зато я стихиями не владею. Коля, Саша, как оно вам, стихиями владеть? – усмехнулся я.

Те сначала оторопели от моего вопроса, но потом задумались.

– Да, каждому своё… – протянул Александр. – Но ты нам всё равно опиши, что чувствуешь… когда колдуешь. Интересно же до жути!

– Когда колдую, говоришь… – опять усмехнулся я. – Ну, слушайте.

Всю дорогу рассказывал братьям свои ощущения от «колдовства», причём, про сегодняшнюю ситуацию с игрой на эмоциях злодеев и про присутствие ещё одного колдуна не упомянул ни словом, просто сказав, что погасил их. Только теперь я понял те слова Пафнутьева об отказе Вани-Колдуна делиться подробностями со своими друзьями – братья всё переспрашивали по десять раз, выясняли отдельные нюансы и тужились на заднем сидении, закрыв глаза, пытаясь почувствовать хоть что-то из этого внутри себя. Сказать, что мы с Прохором не веселились, – ничего не сказать, но старались изо всех сил вида не показывать, и Колю с Сашкой не обижать. Добравшись до квартиры, начали переодеваться.

– Лёшка, такими темпами нам ещё здесь одни апартаменты снять придётся. – Прохор указал мне на шкаф в кабинете, где мы повесили свой камуфляж и куда поставили очередные стволы уже братьев Романовых. – Весь дом оружейной смазкой провонял, разного камуфляжа восемь комплектов. А цинк с патронами? Казарма натуральная! Гостей приглашать стыдно!

– Можно часть оружия нам отдать… – вертя в руках один из «Глоков», сказал Александр. – Девкам будет что показать. Они такие приблуды любят…

– Ага! Щаз! Разбежался! – забирая у него пистолет, хмыкнул Прохор. – Поубиваете там друг друга по пьянке, а мне отвечать! Другим чем-нибудь баб своих впечатлять будете! И камуфляж Канцелярии вам даже на хранение не оставлю! Сымайте! У вас же ума хватит, господа курсанты, его в своих насквозь предосудительных забавах использовать. Маски можете оставить себе, нападение с изнасилованием там какое своим пассиям изобразите, они такое любят… – Прохор мечтательно улыбнулся. – Проверено. Остальное и не просите! – он вновь стал серьёзным.

Довольные проведённым временем братья Романовы удалились к себе в восьмом часу вечера, а Прохор устроил мне форменный допрос:

– А теперь слушаю в подробностях про твои сегодняшние игрища со злодеями. Во всех подробностях, Лёшка!

Рассказал. Не забыл упомянуть и про внимание колдуна. Задав несколько уточняющих вопросов, воспитатель задумчиво протянул:

– Лебедеву в понедельник так же отчитаешься. И не вздумай от него хоть что-то скрывать! Он мужчина правильный, плохого не посоветует. И иди уже к своей зазнобе, вижу, что тебе не терпится.

Алексия валялась на диване в своей гостиной, зелёное платье висело на плечиках на дверях.

– Лёшка, ты даже не представляешь счастья ничего неделания! – потянулась она, а её домашняя футболка натянулась на груди. – Никто тебя не торопит, не достаёт глупыми вопросами, не заставляет улыбаться и давать автографы! И тишина…

– Быстро в спальню! – сглотнул я. – Про свои терзания потом расскажешь.

В районе восьми позвонил дед, который князь Пожарский:

– Лёшка, с Юсуповыми всё согласовано. Князь готов приехать завтра вечером для извинений. Голицыны в курсе. Ты как?

– Я готов, деда.

– К семи вечера, даже раньше, жду у себя.

– Буду, деда. – заверил я.

Вот и ещё один гештальт закрывается. Слава тебе, Господи!

В половине девятого приехала Вика в новом платье цвета беж с вставками красного, застав Лесю за наведением красоты у зеркала.

– Ну, голубки, готовы к культурному досугу? Пожарский, почему до сих пор в таком виде?

– Виноват, госпожа штаб-ротмистр! – вытянулся я, вскочив, одновременно поправляя свой домашний наряд – помятые футболку и спортивные штаны. – Пошёл переодеваться. Не извольте беспокоится, госпожа штаб-ротмистр! Всё будет в лучшем виде!

– Иди уже! – отмахнулась с улыбкой Вяземская. – Шут гороховый!