Камень. Книга вторая (СИ)

– Хорошо, Алексей Александрович. Ещё один вопрос. Что делать с ювелирными украшениями? Их очень много, везти сюда не стали…

– Ответ дам позже. – ответил я и посмотрел на отца, который кивнул, показывая, что говорю всё верно.

– Как вам будет угодно, Алексей Александрович. – поклонился старичок. – Я могу быть свободен?

– Да, Виктор Иванович.

После того, как сотрудники Тайной канцелярии с финансистом ушли, забрав с собой сумки с деньгами, отец поинтересовался:

– Понял, Алексей, зачем с тобой дополнительно заниматься будут? – я кивнул. – Пока на имуществе Гагариных потренируешься, Виктора Ивановича к тебе Император не просто так велел прикрепить. С ювелиркойпотом разберёмся, как и с другим имуществом. Мне уже пора, не забудь предупредить своих друзей, что ты по-прежнему титулуешься князем Пожарским.

Уже вечером, после ужина, когда мы сидели вчетвером в гостиной, Вика поинтересовалась:

– И как дальше будем жить, Ваше Императорское высочество?

– Как жили до этого, так и будем жить. – ответил я. – Ничего не меняется. Я пока для всех князь Пожарский. И попрошу относится ко мне, как и прежде.

На лицах Вики и Александра читалось облегчение, а Леся загадочно улыбалась.

***

– … Вот, как бы, и всё. – закончил свой отчёт Цесаревич.

– Понятно теперь, почему Маша с Варей грустные ходят. – кивнула Императрица. – Я с ними потом поговорю. И тебе надо, Саша, Алексея как-нибудь на неделе в гости пригласить.

– Хорошо, мама. – кивнул он.

– С этим всем пока закончили. – подвёл итог Император. – Чувства и эмоции слегка поутихли. А теперь, Александр, объясни-ка нам те свои действия в отношении Гагариных. Вернее их отсутствие?

– Отец, ты же сам запретил…

– Я? – хмыкнул Николай Третий. – В каком месте? Когда это слова о том, что мы не сможем поручиться за здоровье Катьки и ребёнка, и про конфликт в семье, стали прямым запретом? Володя, я прав? – Император посмотрел на сидящего напротив брата, который кивнул. – Вот! И дядька твой со мной согласен. В одном ты молодец, что всё-таки решился! За свой Род любые глотки рвать надо! А теперь ответь мне, почему мы с Володей должны были Канцелярии и Корпусу по всей Империи самостоятельно указания раздавать в отношении Рода Гагариных, да ещё и за твоими телодвижениями следить, чтобы все одновременно сработали? А сам ты этого сделать не мог? Это же азбука, Александр! – наследник при этих словах опустил голову ещё ниже. – Молчишь? Иди и думай, в следующий раз таких ошибок не допускай!

Когда Цесаревич вышел из кабинета, Мария Фёдоровна сказала мужу:

– Он делал всё правильно, Коля. Исходя из твоих слов, можно было понять, что ты против. А дальше он таился, пытаясь свою подготовку к мести скрыть… Вот и…

– Да знаю я, Маша. – отмахнулся Николай Третий. – Давно у него крупных проколов не случалось. Вот и решил немного наследника в себя привести. Злее будет.

– Ну, если только из этих соображений, тогда да. – кивнула Императрица.

– А мы, Маша, с Колей тот разговор именно с этой целью так и построили. – усмехнулся Великий князь. – А то Сашка после нападения на Алексея когда прибежал, его аж трясло всего! А тут ему – нет! Подумай о семье! Вот он и подумал. Правильно подумал! А не сразу побежал вместе с Мишкой Пожарским Гагариных вырезать.

– Два братца-интригана! – в сердцах кинула, вставая, Мария Фёдоровна. – Даже с родичами в эти игры свои играете! Сколько лет это всё наблюдаю, а привыкнуть не могу! Пошла я. Не засиживайтесь!

– Слышал, Вовка, в чём нас с тобой обвиняют? – усмехнулся Николай. – А сама по всей Империи такую паутину сплела, что Канцелярия с Корпусом завидуют!

Великий князь отвечать ничего не стал. Он, как и брат, всегда восхищался талантами Императрицы, и немного её побаивался, в чём боялся признаться даже себе.

Глава 4.

Как и утром в субботу, из тёплой постельки меня, под бурчание недовольных девушек, вытащил Прохор. Сходив в душ, я, подсвечивая себе телефоном, оделся и собрал сумку для Университета. В столовой был в половине седьмого утра. Только хотел высказать Прохору, который с большим аппетитом поглощал творог с вареньем, всё, что я думаю о ранних подъёмах, как в столовую зашёл дед.

— Доброе утро, твоё Императорское высочество! — бодро поприветствовал он меня. – Как спалось?

– Доброе утро, деда! – улыбнулся я. — Спасибо, хорошо.

– Ты заглядывай почаще к старику, внучок! Можешь даже с собой подружек и друзей брать, места всем хватит. А то уедешь сегодня, и забудешь деда… — он сделал вид, что расстроен. – Дядьки-то твои с семьями только по праздникам каким и появляются…

— Хорошо, деда. Буду заглядывать. – пообещал я.

– Ты завтракай давай. – старый князь проследил, чтобы я сел за стол рядом со своим воспитателем, и начал есть принесённый Натальей творог, запивая его молоком. – Мы тебя чего с Прохором так рано подняли, Лёшка. Ты ешь, ешь, не отвлекайся! Пока все спят, глянул бы ты меня… Как там дела обстоят, с доспехом-то…

-- Доем, и гляну. – кивнул я.