Камень преткновения

— Не глупи, Бесс. Разумеется, поедешь. Слава Богу, у нас еще остались вполне приличные платья. — Возбужденная своей идеей, Гэсси, вальсируя, вышла из комнаты, не обращая внимания на возражения Бесс.

Всю ночь Бесс не спала. Только сегодня она поняла, что мать не оставит ее в покое, и пришла в отчаяние, вообразив, что ждет ее впереди. Под бдительным оком Гэсси у нее не будет никакой возможности снова увидеть Кэда, если, конечно, она не объявит ей войну. Да и Кэд вряд ли попытается ее увидеть. Недаром он сказал, что, пока Гэсси вмешивается в ее жизнь, у них не может быть будущего. И эта мысль ранила сердце Бесс.

Хорошо, что Кэд по крайней мере не потеряет Лэриет, с грустью думала девушка. Хоть это ей удалось для него сделать.

С самого утра Бесс отправилась на поиски работы. Она побывала в двух рекламных агентствах и в одном торговом офисе, но ей отказали из-за отсутствия опыта, к тому же ей не хватало скорости при работе на пишущей машинке. Купить машинку, чтобы тренироваться дома, она не могла себе позволить. Был еще один выход: взять машинку напрокат и практиковаться по вечерам.

Вернувшись к ленчу, Бесс застала Гэсси в отличном расположении духа.

— Мы приглашены сегодня на обед к Райкерам, — весело сообщила она. — К шести часам они пришлют за нами машину. Оденься пособлазнительнее, дорогая. Джордан сейчас дома, а Дэниел не успеет вернуться. У него деловая встреча в Нью-Йорке. Анна сказала, что рада будет видеть нас обеих. Ты, разумеется, с ней не знакома. Мы вместе учились в школе.

— Кто такой Джордан? — устало спросила Бесс.

— Джордан Райкер. Старший сын Анны. Он президент «Райкер корпорейшн». Производство компьютеров и другого оборудования. Он тебе понравится. Очень красивый мужчина.

— Но у меня нет ни малейшего желания встречаться с совершенно незнакомым мне человеком. — Бесс так рассердилась, что даже ногой топнула.

— Не упрямься. Гордыня нам сейчас не к лицу.

— Я так не считаю. И ни за что не поеду.

— Нет, поедешь! — Гэсси сверкнула глазами. — После того что ты сделала с жемчугом, можешь хоть в чем-то мне уступить. — Однако понимая, что давить на дочь бесполезно, Гэсси сменила тактику. — Полно, дорогая. Тебе не мешает немного развлечься. Я не собираюсь бросать тебя в объятия Джордану. Мы просто пообедаем со старыми друзьями, и все.

Бесс хорошо понимала, что мать ничего не делает просто так, но противиться ей у девушки не было сил, и она устало вздохнула. Единственным, за кого бы она могла сейчас бороться, был Кэд. Но Бесс его потеряла.

— Хорошо, мама, — согласилась она. — Я поеду.

— Красивый? — В руках Гэсси блеснул браслет. — Просто замечательный, правда? Я только сегодня купила его.

— И сколько же он стоит? — спросила ошеломленная Бесс, увидев, что браслет золотой.

— Всего несколько сотен…

— Дайте его сюда! — И не успела Гэсси опомниться, как браслет уже был у Бесс. — Его нужно вернуть. Нам не по карману такие покупки.

— Не волнуйся, Бесс, — повысила голос Гэсси. — Я купила его в кредит.

— Но долг надо платить. Где вы его купили?

Гэсси ответила, и лицо ее побагровело, когда она увидела, что Бесс собралась отнести браслет в магазин.

— Я не могу так жить, — простонала Гэсси. — Мне нужно новое зимнее пальто, Бесс, и новая обувь…

— К Рождеству папа купил вам норковую шубу, — холодно возразила Бесс, — а обуви у вас пар тридцать, не меньше, вся кожаная и новая, вы надевали ее не более двух раз.

— Но она уже вышла из моды!

— Если вам не хватает денег, идите работать! — спокойно сказала Бесс.

Мать ушам своим не поверила.

— Но что я могу делать, Бесс?

— Ухаживать за детьми. Работать секретарем. Мыть в ресторане посуду. На худой конец, стать барменшей.

Гэсс побледнела.

— Ты предлагаешь мне идти в сферу обслуживания? Но это невозможно. Ведь меня может увидеть кто-нибудь из друзей.

— Вы забыли, что мы в Сан-Антонио, а здесь это никого не волнует.

— Нет, это не для меня, — высокомерно бросила Гэсси и направилась к двери. — Кроме того, у нас сохранились кредитные карточки, — добавила она, словно эти карточки каким-то непостижимым образом могли оставаться действительными.

Бесс ничего не сказала, лишь рассмеялась. Какой же неисправимой идиоткой была ее мать!

В эти дни Бесс чувствовала себя повзрослевшей. Она привела в порядок свои длинные, густые, золотистые, как мед, волосы, сверкающим водопадом струившиеся по спине и плечам. Бесс больше не казалась наивной девочкой. Чтобы найти работу, она должна была выглядеть старше своих лет.