Камень сердолик (СИ)

Бывшие циркачи, до которых дошло, что всё кончилось, бросились к Арнелю и мальчишкам. За ними на поле боя влетела разъярённая Ала с хворостиной в руке.

- Негодники! – кричала женщина. – Отвели мне глаза! М’Хаши увели! Непослушные дети – позор родителей!

Арнель, который уже мягко подхватил из рук Ами неподвижного Руши, осмотрел его и капнул на губы капельку какого-то зелья, обернулся к ней и мягко сказал:

- Не могу не отметить, что этот «позор» появился очень вовремя.

Ала, явно бежавшая всю дорогу, села прямо на землю и разревелась:

- Руши… Он жив?

- Жив, - улыбнулся Арнель. – Просто перенапрягся немного. Я дал ему зелье, пусть поспит. Удивительно, как ему хватило сил на такое чудо, как Очищающий Огонь…

- Я помог… - проворчал Ами, спрыгивая с М’Хаши. Потом он подошёл к Але, забрал у неё из руки хворостину и, подойдя к отцу, грустно сказал:

- Выпори. Заслужил. Руши не виноват, это я его подговорил… Я почувствовал…

Нур-Тур бережно забрал Руши из рук Арнеля и проворчал:

- Ну, что? Будешь своё чадо учить?

Арнель вырвал хворостину из рук Ами, с ожесточением переломил её об колено – раз, ещё раз, а потом отбросил обломки в сторону и прошипел:

- Я тебя и пальцем не трону! Никогда! Но не заставляй меня больше так волноваться!

А после обнял Ами и разрыдался. Ошеломлённый мальчишка вцепился в отца и тоже стал всхлипывать.

- Эй, - неуверенно произнёс Рик. – Ну, хватит реветь… Мы же победили, правда?

- Победили, - отозвался Орро. – Но как там Клим? И с этой что делать?

Все дружно оглянулись на всё ещё окружённую золотистым полупрозрачным коконом Азиль и на чёрный сгусток, который всё ещё бился, пытаясь прорвать кокон.

- Ами… - спросил мгновенно успокоившийся Арнель, - ты знаешь, что с этим делать?

Ами покачал головой и тихо сказал:

- Руши… Руши думает, что это должно исчезнуть, когда его татта победит Небесную Благодать…

- Значит, - задумчиво заметила Ири, - ещё ничего толком не кончилось…

Но только она успела это произнести, как сгусток заметался внутри кокона с бешеной скоростью, тело Азиль скрутило жуткой судорогой, а потом… потом сгусток лопнул, пламенный кокон исчез, а тело женщины замерло. И в этот самый момент тяжело дышащий М’Хаши рухнул на землю… и его тело стало меняться, дико изгибаясь.

Ири и Зия, стоявшие ближе всех к М’Хаши, отскочили назад со всей возможной прытью, остальные циркачи тоже были озадачены, а Додо даже занёс меч, чтобы ударить корчащегося М’Хаши в случае угрозы.

- Нет! – пронзительно вскрикнул Ами. – Не надо его обижать! Он хороший!

От этого вскрика открыл глаза Рушан и с трудом произнёс:

- Это облик… Истинный облик возвращается…

После этого мальчик вновь закрыл глаза и заснул.

Циркачи с удивлением переглянулись, но меч Додо всё же опустил. А потом… Потом все вновь вскрикнули от изумления, когда вместо корчащегося на земле зверя перед ними оказался молодой мускулистый мужчина с тёмной кожей и длинными растрёпанными волосами цвета топлёного молока, с перемежающимися серыми и коричневыми прядями.

- Эт-то как… - вырвалось у Арнеля. – Это на этом я верхом ездил?

Мужчина вскочил на ноги, запрокинул голову и расхохотался лающим смехом:

- Свободен! Хранитель освободил нас!

А потом обвёл взглядом всю честную компанию и широко, дружелюбно улыбнулся. Не улыбнуться в ответ было невозможно, единственной, кто смог сохранить более или менее суровое выражение лица, была только Ала. Она размотала широкий вязаный шарф, которым прикрывала плечи и грудь от ночного холода, швырнула его оторопевшему перевёртышу и рявкнула:

- Прикройся, охальник! Это тебе не по лесам без штанов бегать!

Шарф бывший М’Хаши поймал, ловко соорудил из него что-то вроде набедренной повязки и широко улыбнулся уже персонально Але:

- Сколь ты прекрасна, девушка, столь и сурова! Благодарю тебя! Нет… Ну, как же здорово вновь стоять на двух ногах!

- Но если мы победили… - неуверенно произнёс Орро, - и проклятие с М’Хаши снято… Это значит, что Климу всё удалось, правда?

- Да! Да! Да! – расхохотались Додо, Унор и Рик, воздев вверх сжатые кулаки.

- Погодите-ка… - почесал в затылке Рик. – Помните то пророчество, что ещё Мама Охха для Клима изрекла?

- Напомни, - отозвался Нур-Тур, продолжая держать на руках спящего Руши.

- «…Та, что предала, предаст вновь… Тот, что любит – ждёт… Тот, кто горюет – обретёт… Тот, чей облик скрыт – вернёт его… Всё вернётся на круги своя – и придёт Истина…», - быстро напомнил Рик.

- Ну, с первой всё понятно, - заявила Нулле, кивнув в сторону продолжавшей неподвижно лежать Азиль, - это про неё.

- Тот, что любит, это, наверное, второй татта Рушана, - согласился Додо.

- Тот, кто горюет и обретёт, - заметил Арнель, - это я. Я обрёл сына.

- А теперь и последнее исполнилось, - заметил Орро, - вот он, тот, чей облик был скрыт и обретён…

Бывший М’Хаши, прислушивавшийся к беседе, согласно закивал.

- А раз всё исполнилось, значит… - задумчиво произнёс Нур-Тур, - всё вернётся на круги своя… И придёт Истина…

- Что бы это значило? – поинтересовалась Ала. – Фаэры обретут силу творить чудеса? Исчезнет вера в Небесную Благодать? Жизнь станет другой? Лучшей?