Камень (СИ)

- Мне не нужен гроб! Я в склепе! – оглядела Инга римскую аудиторию. – В склепе науки, во! – она осуждающе смотрела на Наташу и попыталась вырваться.

- Хорошо, Инга, тогда я тоже в склепе, и меня тоже надо будить! – заявила Долгорукая и требовательно на меня посмотрела.

Делать было нечего, и я, под одобрительную ухмылку Андрея Долгорукого и гневный взгляд Инги Юсуповой, поцеловал в щёчку и Наташу, от чего она приятно так зарделась.

- Благодарю, Алексей, твой поцелуй действительно оказал на меня чудесное воздействие! Я окончательно проснулась! – сказала она мне, после чего с вызовом посмотрела на подружку.

От дальнейших разборок нас спасло начало лекции.

После занятий, в кафе Университета, Долгорукая рассказала Шереметьевой о «подлом коварстве» Юсуповой, и о том, что я радостно откликнулся на эту провокацию.

- Инга! Ты просто молодец! – со смехом заявила Анна. – Это ж надо было такое выдумать! – Юсупова после этих слов гордо выпрямилась на стуле. – А ты, Алексей, - это было уже мне, - до сих пор в сказки веришь?

- Инга была такой убедительной… - развёл я руками, после чего все захохотали.

- Алексей, - отсмеявшись, обратился ко мне Андрей, - наши девушки сегодня в спа салон собрались, может составишь мне компанию на бильярде?

Я опять обратил внимание на благодарный взгляд его сестры и нарочито равнодушный вид Юсуповой.

- Почему бы и нет! – кивнул я.

- Тогда к шести в «Метрополии».

- Буду.

* * *

- Ну вы и хитрюги! – сказала Шереметьева подружкам, когда они направлялись на стоянку. – А меня, значит, предупреждать не надо?

- А зачем? – ответила Юсупова. – Ты же всё равно с нами идёшь, а с Алексеем могло ничего не получится…

- Но я хотела в спортивном костюме приехать! – с упрёком сказала Анна.

- И что тебе мешает? – хмыкнула Инга, а Наталья кивнула, присоединяясь к вопросу подружки.

- Сами знаете, что!

- Наверное, не что, а кто?

- Так! Я пошёл! – заявил девушкам Андрей. – Больше я это слушать не намерен!

На его слова подружки не обратили ровным счётом никакого внимания, занятые привычным выяснением отношений.

* * *

До «Метрополии» я добрался на такси. На этот раз меня подвезли до стоянки перед развлекательным центром, а не как Долгорукий – на задний двор. На входе у охраны я поинтересовался, где находится бильярдная, оказалось, что ей был отдан весь цокольный этаж. В «шаровне» стояла отдельная охрана, которая вежливо попросила меня предъявить карточку члена клуба.

- Григорий, всё нормально. Это мой друг. – сказал подошедший Долгорукий.

- Конечно, Андрей Анатольевич! – охранник Григорий слегка поклонился и, потеряв ко мне интерес, уставился в мониторы за стойкой.

- Пойдём, покажу тебе бильярдную! – улыбнулся Андрей.

Да, шаровня была очень неплоха – двадцать двенадцатифутовых столов для русского бильярда, восемь столов для снукера и восемь для пула. Плюс к этому были ещё четыре отдельные випки со столами для русского бильярда. Отдельно Долгорукий показал мне спортбар, который был сейчас пуст. После того, как мы осмотрели всё помещение бильярдной, Андрей подошёл к одному из столов, освещение которого тут же загорелось.

- Андрей Анатольевич, прошу! – молодой парнишка в форме маркёра протянул Долгорукому кожаный чехол для кия с гербом их Рода.

- Спасибо, Василий. – княжич взял у него чехол. – Будь так любезен, принеси из маркёрской всю мою коллекцию киёв, а Алексей Александрович из них подберёт себе подходящий.

Когда Василий удалился, Андрей мне сказал:

- «Колодник» я тебе предлагать не буду, хоть они у нас тоже высокого качества, но до моих не дотягивают…

Маркёр принёс шесть киёв. Два из них были целиковые, но оказались для меня слишком лёгкими. Ещё у двух мне не понравилась развесовка – центр тяжести был явно сдвинут в сторону шафта. И только последний двухсоставной кий, из венге, «лёг» мне в руку.

- Алексей Александрович, а вы, я вижу, знаток! – усмехнулся Долгорукий, а Василий уважительно покивал головой. – Это «поповский» кий.

Я ещё раз осмотрел эту, казалось бы, простенькую «щепку», цена которой была никак не меньше трёх тысяч рублей. «Поповским» этот кий назывался потому, что его изготовил самый настоящий батюшка, проживавший в Туле. Именно такие кии, вышедшие из рук Мастера, считались самыми лучшими в Российской Империи.

- Неожиданно, Андрей Анатольевич, - сказал я. – В руку лёг хорошо, посмотрим, поможет ли он мне в игре.

- И мне очень интересно на это посмотреть, Алексей Александрович. – улыбался княжич. – Скажите Василию, что вы будете пить, мои предпочтения он знает.

- Графин апельсинового сока. – сказал я маркёру.

Тот кивнул, аккуратно собрал невыбранные кии и удалился.

- Алексей, во что играть будем? – спросил Долгорукий, доставая из чехла свой кий.

- Можно? – я протянул руку к его кию.

Андрей, с плохо скрываемой гордостью, отдал мне это произведение искусства. Кий был из эбена, с чёрными запилами, весь покрыт лаком, а на турняке наличествовал небольшой золотой герб Долгоруких.

- Как ты вообще им играешь? – спросил я его. – Он в музее должен выставляться!

Было видно, что мои слова Андрею очень понравились, и он ответил: