Камень становится песком (СИ)

С минуту у него было такое лицо, будто ещё чуть-чуть, и он, покрутив пальцем у виска, скажет ей нет. А потом — он оттолкнулся ладонями от стены, снова становясь на ноги, промурчал едва слышно:

— Ну, уж что-нибудь придумаем, — и опустился перед ней на колени.

***

— Котик, я… — слова застряли где-то в гортани, а язык перестал ворочаться, будто превратился в кусок камня.

Ведьмак смотрел на неё, слегка наклонив голову, кривовато — как и всегда — улыбаясь, и явно не собирался помогать ей закончить фразу.

Да и что она, в самом деле, собиралась сказать? Я рада, что всегда могу на тебя положиться? Я тебе благодарна? Я люблю тебя?

Как глупо говорить такое, если пять минут назад ты, едва сдерживая крики и стоны, кончила, завтра у тебя будет ужасно болеть рука, а сейчас ты сидишь без штанов на груде хлипких ящиков в окружении трёх трупов и криво улыбающегося ведьмака. Слишком неуместно. Слишком сентиментально. A d’yeabl aep arse.

Аэлирэнн собралась было встать и одеться, когда ведьмак наконец прервал повисшее молчание.

— Я бы, на твоём месте, не двигался.

— Что? — звучало это так неожиданно, что она, на всякий случай, действительно замерла.

— Знаешь, что самое главное в ведьмачьем ремесле?

— Что? Отличать гуля от альгуля? — обычно, ей даже нравилось, когда он решал поиграть с ней в такие игры. Сейчас, впрочем, она всерьёз сомневалась, точно ли с ним всё в порядке. — Не пить слишком много эликсиров?

Улыбка на лице Гезраса стала ещё шире и ещё кривей.

— Не-а. Следить за своим оружием. И ты, я готов поспорить, сейчас не вспомнишь, куда дела свой меч.

— Да я пять минут назад и как меня зовут не вспомнила бы… — начала было Аэлирэнн.

А меч — точно — она же кинула его на те самые ящики, где сидела сейчас.

— Твою ж мать, Гезрас, — рассмеялась она. Из глаз — то ли от смеха, то ли от облегчения — потекли слёзы, — и ты ни слова мне не сказал.

— Слезай аккуратнее, minne mo, — ведьмак не выдержал и тоже захохотал. — И, когда в следующий раз решишь заняться сексом после драки — убери сначала всё острое в ножны. И пойдём уже отсюда.

Ветер волочил вниз по проулку пыль и сухие листья и гудел в трубах домов. Незадачливые охотники за головами, не выдержав такого глумления над собственной смертью, уже начали коченеть — а они всё смеялись и смеялись, словно изобрели только что лучшую шутку во всём мире.

А сказать ему, — подумала Аэлирэнн, — в конце концов, можно и завтра. Завтра — обязательно.

========== Люди не убивают людей (Эрланд из Ларвика & Идарран из Уливо, Макси Ван Деккар, мимо проходил Гезрас, дженослэш, PG-13) ==========

Комментарий к Люди не убивают людей (Эрланд из Ларвика & Идарран из Уливо, Макси Ван Деккар, мимо проходил Гезрас, дженослэш, PG-13)

ОТП челлендж, день 23 - Being old together

Эрланд сделал глоток вина и попытался устроиться в монструозном кресле немного удобнее. Подушки были слишком мягкими, а само кресло — слишком огромным. Какому-нибудь дворянину оно, быть может, пришлось бы как раз по душе, но Эрланд чувствовал себя в нём, как муха в паутине. Даже после нескольких дней, что он провёл в седле, кресло это не приносило покоя телу. Как, впрочем, и разговор — покоя разуму.

Нежно-розовый луч солнца, пробившийся сквозь окно, освещал стопки сложенных на полу книг и отражался в пузатых боках алхимических колб. В камине трещали еловые поленья. Рачительная экономка — да и сам Эрланд, с детства привыкший к холоду и промозглому морскому ветру — не одобрили бы такую расточительность. До осеннего Эквинокция ещё две недели, ночи стоят тёплые — и нет никакой нужды лишний раз жечь дрова. Однако нынешний постоялец этого дома мог ни в чём себе не отказывать.

— И вот теперь — угадай что? Правильно, я уже в третий раз нахожу под дверью букет цветов, — закончил рассказ Идарран.

История, по его задумке, должна была быть смешной или хотя бы забавной, но Эрланд лишь неопределённо пожал плечами. Слишком знакомо. Слишком уж давно и хорошо он знал Дара.

Макси, дочь барона ван Деккара, имела несчастье родиться в день солнечного затмения. Потом, к ещё большему её несчастью, у девочки обнаружились странные привычки — она могла смотреть в стену, повторяя по десятку раз одну и ту же фразу, а однажды — потому что «но мне интересно, что внутри» — оставила на обеденном столе выпотрошенную кошку. Ни амулеты, ни заговоры на неё не действовали — поэтому чародеи решили, что девочка проклята печально известным проклятием Чёрного Солнца. Барон ван Деккар последовал их совету — и ничтоже сумняшеся запер дочь в башне.

Но время шло, жена барона больше не рожала ему дочерей, а желание породниться с помощью брака кем-нибудь побогаче и повлиятельней никуда не уходило. Потому-то он и вызвал теперь специалиста по мутациям и проклятиям, уродующим человеческий организм, снял для него в городке Уливо, рядом со своим родовым поместьем, огромный дом, и оплатил все текущие и будущие расходы.