Каменистая дорога

Юл отхлебнул пиво и поморщился. Лучше даже не думать, чем они его разбавляют. Суп, правда, кажется вполне приличным. По крайней мере, девушке явно нравится.

— Большое вам спасибо, господин Пикаро, я обязательно расплачусь. Просто мне нужно хотя бы чуть-чуть заработать. У меня украли все деньги.

— Это город, барышня. Здесь клювом не щёлкают.

— Что, извините?

— Кхм… прошу прощения, я немного задумался. Не обращайте внимания. Я хотел сказать, что в городе вам следует быть внимательной.

— Конечно, конечно. Я понимаю. Надо было сразу же идти к управляющему с письмом. Но этот большой город. У меня просто закружилась голова. Это так глупо, право…

— Это бывает. Практически с каждым. Уж я-то знаю… кхм… да…

— Ещё раз большое спасибо, но мне нужно идти. Мадам уже, наверное, заждалась.

— Мадам придётся ждать дальше. У нас другие планы.

— У нас?!

— Вы же не хотите, чтобы я бросил вас одну на растерзание этому дикому городу, правда?

Проклятье, как тяжело подмигивать с подбитым глазом.

— Ну… я, право, даже не знаю… это так неожиданно…

— А вы вообще в курсе, какую работу хочет вам предложить мадам?

— Н-не совсем. Я полагаю, что на какой-нибудь фабрике… наверное…

Сама ведь этому не верит. А верить ей очень хочется.

— Может, вы знаете, господин Пикаро? Здесь ведь много фабрик.

— Зовите меня просто Юл.

— Вы же городской, правда? Вы же можете знать, что это за работа?

Уже сомневается, но пока ещё толком не понимает, что конкретно ей там светит.

— Я это как-нибудь потом расскажу. Но поверьте, лучше вам будет найти другое занятие.

— Но где? Я здесь никого не знаю, и у меня нет ни гроша.

— Я же сказал, что я вам обязан, Петулания.

— Можете называть меня Ланой. Если хотите, конечно.

— Совершенно не возражаю, Лана.

— Вы что-то говорили о планах?

— Точно. И они следующие: мы расправляемся с завтраком и отправляемся на вокзал.

— На вокзал? Зачем?

— Мы едем в Стейн.

— Стейн? Вы хотите сказать Нейв-Стеенборк? В столицу. О, боже… Ох, то есть я хотела сказать, а зачем?

— Вы же хотели найти работу?

— Но… в столице? В самой столице?!

— Думаете, там нет работы?

— Но… но я даже… это же… Хотя не знаю. Возможно мне всё же стоит подумать.

— Смотрите сами, Лана. У вас есть выбор — вернуться домой или попытаться найти свой собственный путь. А на этом пути разве стоит останавливаться на малом, а не пытаться сорвать настоящий куш? Стеенборк не самое плохое место в этом мире. Ну, разве, малость холодное…

Она задумалась. Посерьёзнела. Проклятье, у неё действительно красивое лицо. Правильное и чуть строгое. И она по-детски покусывает губу, когда думает. Юл внимательно относился к лицам и мимике собеседников. Это было частью его работы.

— Я… я даже… Я готова.

Решительная девушка. Наивная, но с характером…

— Я всё равно здесь никого не знаю. Так какая разница, где я буду никого не знать — в Лонче или в столице?

И рассудительная.

— Сначала допейте чай. Ехать нам не близко, а первого класса с салоном-рестораном я вам обещать не могу.

— "Интересно, это первый вокзал, который она видит? Судя по лицу — да. Как ещё много ей предстоит узнать об этом мире. Если, конечно… Чёрт, у меня что, совесть проснулась? Только не это."

— Вы когда-нибудь раньше бывали на вокзалах, Лана?

— Нет. Я видела только станцию в Таржицах.

Тогда понятно. Лончский вокзал способен впечатлить. Последнее слово архитектуры и техники. Воплощение гигантомании и гения. Довольно таки сумрачного, но определённо гения.

— А этот вокзал. Он такой. Такой. Огромный. А купол? Это ведь стекло? Правда? А если будет сильный ветер или пойдёт град? Оно же всё разобьётся.

— Это очень прочное стекло. Ну как говорят. Там вроде даже внутри проволочная сетка вварена.

— Всё равно. Вот у нас прошлой осенью был шквал, а жена молочника забыла ставни закрыть. Так у неё осколками всю перину посекло. И опять же птицы. Это же всё как-то мыть надо? А там высоко.

— Мыть надо… Вон наш поезд. Экспресс. Уже ночью будем в столице. Я достал билеты в плацкарт четвёртого класса. Не самое лучшее, но всё же не шестой.

Вагон удачный. Сиденья мягкие, окно чистое, попутчики… Ну в общем тоже ничего. Грузный и пожилой с пышными усами, судя по всему, провинциальный чиновник средней руки, и чахоточного вида студент явно из бедных, пробивающихся наверх. Младшекурсник, фукс, — не носит ещё знаков товарищества. Значит, в настоящие бурши его пока не приняли. Так себе публика. Не особо денежная, но для поддержания формы сойдёт.

Поезд мягко набирает ход. Раньше вагоны трясло больше. Или просто раньше он редко ездил четвёртым классом?

Девушка прямо-таки прилипла к окну. Ей всё в новинку. Хоть и смотреть там особо не на что. Холмы, деревни, телеграфные столбы, вышки аэропочты. Ничего интересного. Сельский край — овощи и коровы. А ей любопытно.

Юл поймал на себя на мысли, что слишком уж много думает о ней. Она словно молодая наивная лань, вырвавшаяся из родного гнезда и теперь упоённо резвящаяся на поле, не замечая, что как раз на неё охотники гонят стаю волков. Проклятье, он, кажется, становится сентиментальным.