Каменная принцесса (ЛП)

— Давай. — Я шагнул вперед, а она сделала шаг назад. Подождите, она действительно думала, что я преследую ее? — Я просто пытаюсь помочь. Я имею в виду, я, наверное, начну записывать твое ежедневное расписание, чтобы быть уверенным, что наши пути пересекаются хотя бы раз в день. Но это нормально, верно? Для сталкера?

— Ты шутишь?

Моя улыбка погасла.

— Думаю, нет.

Пресли обошла меня широким шагом, повыше поднимая пакеты с продуктами, когда шла к своему крыльцу.

Я догнал ее и просунул руку под ручки ее бумажных пакетов, выхватывая их у нее из рук.

— Эй. — Она бросила на меня сердитый взгляд.

— Позволь мне помочь, пока ты не вывихнула плечо. — Упрямая женщина. — Если хочешь отплатить добрососедской любезностью, мне нужно распаковать около пятидесяти коробок.

Она поднялась на две ступеньки, переложив сумки в свободную руку, чтобы уравновесить вес, затем повернулась и встретилась со мной взглядом.

— Я не собираюсь с тобой на свидание, или на ужин, или как ты там это называешь.

— А я разве спрашивал?

Она закатила глаза.

— Могу я помочь тебе отнести эти продукты внутрь? Или ты хочешь простоять здесь весь вечер? Потому что мне действительно нужно распаковать вещи. — Мне нужно было достать простыни для моей кровати и полотенца для ванной.

Она проворчала что-то себе под нос и преодолела оставшуюся часть лестницы, доставая ключи из кармана самых мешковатых брюк-карго цвета хаки, которые я когда-либо видел в своей жизни. Они, вероятно, подошли бы мне, если бы подолы не были обрезаны, чтобы подходить ее более коротким ногам.

Низ был застегнут на манжеты и закатан до середины икр. Эти отвратительные брюки не показывали и намека на изгиб ее бедер или форму задницы. За исключением того, что они, как ни странно, были не такими отвратительными и отчасти сексуальными, потому что были туго перетянуты красным поясом низко на талии, подчеркивая ее подтянутое телосложение.

Один рывок за пояс, и брюки оказались бы у ее ног. Вот почему они были сексуальными. Они искушали, они умоляли освободить их.

Серая майка Пресли была тонкой и обтягивающей и, к сожалению, прикрывала бретельки лифчика. Был ли он красным в тон ее поясу? Мое воображение рвануло с места, как спринтер со стартовых брусьев. Пусть это будет красный, впивающийся в гладкую кожу ее плеч.

— Как прошел твой день? — спросил я, когда она отпирала входную дверь, нуждаясь отвлечься, прежде чем я прикоснусь к обнаженной коже ее руки.

Она зарычала.

— Так хорошо?

— Я готова к тому, чтобы он уже закончился. — Она вошла в свой дом и включила свет, осветив прихожую, когда прошла по короткому коридору и повернула на кухню.

— Ты когда-нибудь бывала в соседнем доме? — спросил я, следуя за ней на кухню и ставя пакеты на стойку.

— Нет. А что?

— Все наоборот. Моя кухня находится на другом конце дома, а это значит, что окна наших спален выходят друг на друга.

Она искоса взглянула на меня.

— Неужели я услышу, как ты бормочешь имя какой-то женщины посреди ночи? Потому что, если это так, мне нужно будет купить новые беруши.

Я прижал руку к сердцу, делая вид, что оскорбился.

— Ты думаешь, я ворчун? Как ты могла? После всего, через что мы прошли, ты унизила меня до ворчуна. Я ранен.

Я скривил губы, когда она начала разгружать продукты.

У меня не было желания приводить к себе домой женщину, если только ее имя не рифмовалось с Уэсли, а фамилия с Ларкс. Каждая минута, проведенная с ней, интриговала меня все больше. Пресли редко делала то, чего я ожидал, и для парня, который довольно хорошо умел предугадывать реакцию других людей, это было освежающе.

Я полез в сумки, которые принес с собой, и достал буханку хлеба и пакет с молодой морковью. Затем еще один пакет с морковью. И еще один пакет с морковью.

— У тебя есть кролики?

— Нет. — Ее щеки вспыхнули, когда она выхватила пакет из моих рук. — Я просто люблю морковь.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы все это съесть?

Она пожала плечами и открыла дверцу холодильника.

— Не знаю. Неделя?

— Неделя? — Мои глаза выпучились. — Это больше моркови, чем я съедаю за год.

— Морковь полезна. Для твоего зрения.

— И она делает твою кожу оранжевой. Ты бы поладила с одной из моих племянниц. В детстве она любила морковь. Это было все, что она ела — морковь из тех маленьких стеклянных баночек. Пока однажды я не пришел навестить ее, и ее кожа не стала оранжевой. С тех пор моей сестре пришлось ограничить потребление моркови.

— Я регулярно ем такое количество моркови. Я выгляжу оранжевой? — Она помахала рукой вверх и вниз по своему телу.

— Нет. Не выглядишь. — Не оранжевая, но выглядела она чертовски аппетитно. У меня потекли слюнки от ее воображаемого вкуса. Держу пари, она была сладкой, а этот дерзкий ротик был бы вкуснее меда.

Мой взгляд остановился на ее губах, таких мягких и идеального бледно-розового оттенка. Я мог бы накрыть их своим ртом, посасывать до тех пор, пока они не приобрели бы свой собственный оттенок красного.

У Пресли перехватило дыхание, и она отвернулась, спеша выгрузить еще одну сумку, как будто услышала мои мысли.