Каменное эхо

И девочка обняла пушистую фигурку, на мой взгляд изображавшую мышь-переростка, беременную пивным бочонком. Вейка если и уступала шестилапому зайцу размерами, то ненамного. Ничего удивительного, что родители не внесли их в список вещей первой необходимости.

— Ладно, — сказала я. — Как же ты вернулась? Там же дорога перегорожена.

— А я не по дороге, — ответила девочка, — я за дворами пришла. Там проходы есть и дырка в заборе. Мы всегда там лазаем, когда играем. А потом с неба рыбки стали падать. Мне за шиворот упала, я домой зашла. А потом все ломаться начало, и мне страшно стало. — Девочка шмыгнула носом.

Я вздохнула и задумалась. Отвести ее за огражденную зону? Вовсе не факт, что там есть кому ее перепоручить; насколько я поняла, дождик этот полгорода как минимум захватил, и творятся там сейчас всякие разброд и метания. Это сколько ж времени я потеряю, прежде чем найду ее родителей в этакой суматохе? Очень ценного, кстати, времени… Вот послал Шихар головную боль. Хотя нечего Тьму винить, коль у самой мысль темна. Никто меня не заставлял лезть в эту дверь. Я вздохнула еще раз.

— Как тебя зовут-то?

Девочка почему-то смутилась.

— Не скажу!

— Какое интересное имя — «не скажу». Ты что, иностранка?

Девочка замотала головой и засмеялась:

— Ты точно глупая! Ты, наверно, врешь, что маг, маги умные. Меня не зовут «не скажу», я не скажу, как меня зовут!

Я улыбнулась.

— Не смейся, — строго сказала девочка, — ты смеяться будешь, поэтому не скажу.

— Не буду смеяться, — пообещала я, — чтоб мне треснуть.

Девочка глянула на меня искоса и сообщила:

— Белка.

— Чего? — не поняла я. — Где?

— Меня зовут — Белка.

Я улыбнулась и тут же была застигнута обвиняющим:

— Ты смеешься! А сама обещала!

— Я не смеюсь, — возразила я, — я улыбаюсь. Не улыбаться я не обещала.

Девочка насупилась, а я еле сдерживалась, чтобы не нарушить обещание.

— Вот что, Белочка, — сказала я, — посиди пока тут, а я сейчас твоих родителей позову.

— Нет! — крикнула она, замотав головой. И добавила тихонько: — Мне страшно. Я с тобой пойду.

Шрацблат! Еще чего не хватало. Я сделала очень серьезное лицо и возразила:

— На улице чудовища. Очень-преочень страшные чудовища.

— Ты опять врешь, — заявила Белочка, — специально, чтобы я с тобой не пошла. Если я останусь, придет Топишна.

— Кто? — Я подняла бровь.

— Топишна! Он страшный и живет на чердаке. Он уже почти пришел было, только ты ему помешала. Если ты уйдешь, он опять придет! А я пойду с тобой, и мы вместе найдем маму. И папу. — Она решительно подошла ко мне, вцепилась в рукав и подергала: — Ну, пошли скорее, мне тут надоело.

— А как же Ушка и Вейка? Они же без тебя скучать будут, — попробовала возразить я.

— Не-е-ет. — Белка замотала головой. — Не будут. Они же неживые, а ты точно глупая. Эх, хоть бы ты мне помочь смогла, а то вдруг у тебя ничего не получится. А, ну и пусть! С тобой не страшно будет, а маму я сама найду. Пошли! — И она потянула меня к выходу из комнаты.

Ну-ну. А как тебе это понравится?

— Вот ты мне не веришь, а там настоящие чудовища, — сказала я проникновенным голосом, разворачивая Белочку к окну, — смотри!

Легкие угрызения совести, появившиеся, пока девочка, вытянув шею, вглядывалась в открывшуюся картину, немедленно сменились чистым раскаянием, как только Белочка, отчаянно всхлипнув, развернулась и уткнулась лицом мне в живот. Я обозвала себя бездушной скотиной и сказала успокаивающе:

— Не бойся, оно умерло. Но там еще и живые могут быть, поэтому тебе лучше дома посидеть.

— Нет, — глухо ответила девочка мне в живот, оторвала лицо и повторила: — Нет. Я с тобой пойду. Если чудище выскочит, ты его убьешь, как этого. Ты же маг!

Я вздохнула и открыла рот, собираясь выложить еще кучу аргументов, но тут неподалеку что-то громко ухнуло. Задребезжали остатки стекол, по земле пробежала мелкая дрожь, а мимо окна со свистом пролетели какие-то ошметки. На улице заметно потемнело, а в коридоре наоборот — посветлело.

— Ух ты! — восторженно сказала Белочка. — Это что так грохнуло? Ух ты! — добавила она, глядя мне на грудь. — Красиво! А оно волшебное, да?

Я негромко выругалась и, сопровождаемая укоризненным «не ругайся», выбежала на улицу, таща упрямицу за собой.

— Ух ты! — в третий раз заявила девочка, и я была совершенно с ней согласна. Совсем недалеко, домов за десять, от земли до самого неба поднимался буро-серый лохматый столб дыма… нет, чего-то, похожего на дым. Столб медленно крутился, по нему, сопровождаемые мелким треском, пробегали сполохи мертвенно-белого света. Наверху он упирался в круглое облако, густо-серое, почти черное в центре и светлеющее по краям. Облако довольно быстро росло и закрывало уже полнеба. На улице стремительно темнело. «Что же это такое?» — мысленно взвыла я и бросилась бежать вдоль по улице. На Белку я не смотрела, но, судя по дробному перестуку каблучков и по возмущенному «подожди!», она бежала следом.