Каменное эхо

Выглядело мое узилище еще грязнее и противнее, чем казалось поначалу. Впрочем, мне было не до разглядываний, следовало найти банку. Я обшарил лужу грязи под ногами — она была довольно глубокой. На дне ее попадались крупные камни, на ощупь очень даже похожие на искомую банку. Неизвестно, сколько бы я так провозился, вытаскивая валуны из грязи, если бы не догадался поискать истинным взором. Банка отчетливо высветилась, и я, мысленно вручив себе орден идиота второй степени, схватил ее. Сколько бы я ни ругал грязь на дне пещеры, она уже второй раз меня выручала: банка оказалась целой. Я снял крышку, осторожно сунул внутрь палец и похолодел — на ощупь внутри банки был шероховатый камень. Неужели смесь застыла? Будет не так-то просто приготовить ее заново в этих условиях. Да просто невозможно будет ее приготовить! Я прощупал содержимое банки — вроде чуть-чуть поддается. Подумал, нашел более-менее сухой участок камня и с размаху стукнул об него дном банки. Раздалось сдавленное «хруп», и банка чуть-чуть смялась у меня в руках. Не веря своим ощущениям, я поднес ее к глазам и пристально осмотрел — стекло покрылось сеткой мелких трещин, но не рассыпалось — смесь надежно держала осколки вместе. Тем не менее, похоже, внутри еще оставалась незастывшая часть. Добираясь до нее, я порядком измучился, поскольку получившийся из застывшей смеси материал обладал удивительной прочностью. Все механические способы не помогли, и до вожделенного содержимого я смог добраться, только проточив по кругу бороздку с помощью алкахеста. Если Урсай меня поймает, то определенно будет меня месяц кормить одними слизняками и опарышами за такое использование ценнейшего универсального растворителя. Но даже такой вариант лучше, чем сдохнуть от голода на дне этой пещерной кишки.

К счастью, в потребном состоянии скалолазного зелья внутри застывшей банки оставалось достаточно. Много больше, чем могло показаться поначалу, — оказывается, застывший слой был едва с ноготь толщиной, и я только еще раз подивился прочности получающегося материала. Противня не было, ладони я макал прямо в банку, и смесь налипала на них неровным слоем, образуя местами неприятные на ощупь комки. Остатками смеси обильно смазал ноги. Правая нога выглядела совсем неприглядно, и я очередной раз подумал, что не так уж плохо быть Темным — был бы каким другим, валялся бы тут, подвывая от боли, и пошевелиться не мог бы, не то что по стенам лазать. С другой стороны, конечно, не напорись я тогда на Урсая, не стань Темным и не окажись, в конце концов, в этих Гором забытых горах — хрен бы я попал в эту пещеру.

Несмотря на некоторое несоблюдение технологии, скалолазная смесь работала не хуже обычного, и к выходу я вскарабкался без проблем. К этому времени свет в дыре совсем померк, и я ничуть не удивился, обнаружив снаружи поздний вечер. Наверху, наверное, еще было светло, но ущелье заливал полумрак, книзу сгущающийся в непроглядную тьму. Я осторожно пополз к выходу, стараясь производить как можно меньше шума — что бы ни скинуло меня в эту дыру, вряд ли оно тут же сдохло от огорчения, убедившись, что достать меня невозможно. Может, конечно, оно потеряло меня из виду и тут же про меня забыло — рассказывали нам на какой-то лекции про таких тупых тварей. Но они, помнится, были не крупнее лягушки, питались мошкарой и уж точно не умели летать. В голове улеглись последние впечатления, и я уже почти был уверен, что меня просто пыталась заклевать очень большая птица — та самая, чье гнездо я видел на краю уступа, приняв его за дерево.