Каменное эхо

Анри частенько с видом знатока утверждал, что от хорошего вина похмелья не бывает, сколько его ни выпей. Правда, в ответ на вопрос, какого и сколько хорошего вина ему доводилось выпивать, Ломак начинал с вдохновенным видом нести такую чушь про изредка приезжающих богатых знакомых из других городов и про случаи на званых ужинах («да так, приглашала меня одна… не буду называть имя, но вы все ее знаете»), что сразу становилось ясно – врет. Лично я всегда полагал, что похмелья от хорошего вина не бывает только потому, что хорошее вино не хлещут бутылками, а пьют вдумчиво и размеренно, под обильную и вкусную закуску. И совершенно правильно полагал. Не знаю, доведется ли мне когда еще встретить Ломака, но, если доведется, у меня будет возможность поставить точку в этом споре. Разумеется, после того, как я объясню ему всю его неправоту с этим дурацким днем рождения.

Похмелье было знатным, давненько я себя так паршиво не чувствовал. Пожалуй, быть полным сил и готовым к неожиданностям у меня сегодня не получится, но в данный момент это меня не волновало. Сейчас меня вообще ничто не волновало, кроме боли в голове и странных процессов в желудке. Испустив протяжный стон, которому позавидовал бы самый матерый выворотень, я попытался подняться на четвереньки.

Ошибка. Я совсем забыл, что над головой у меня находится кровать, а конкретнее – некая ее деревянная деталь. Вдобавок удар пришелся на то самое, еще не зажившее место, к которому проявил «все почтение» тот милейший усатый бандит. К сожалению, на этот раз сознания я не потерял, лежал, страдающий и обессиленный настолько, что даже простонать сил не хватало, и хотел лишь одного: чтобы эта пытка наконец закончилась.

Если бы Урсай сейчас зашел и сказал, что превращение в Темного избавит меня от головной боли, я бы потребовал сделать это немедленно… если бы смог членораздельно это высказать. Впрочем, я думаю, Урсай бы понял, что я хочу сказать – как-никак, сильнейший маг современности. Правда, до алтаря (или где там в Темного превращают) ему бы меня пришлось нести.

Некоторое время я лежал, мечтая о подобном развитии событий, потом мой мочевой пузырь решил, что я непозволительно расклеился, и взял на себя заботы по приведению меня в дееспособное состояние. Всю дорогу до сортира я задавался вопросом: что происходит с вином и элем, которое бочками выпивают персонажи героических романов? Видимо, все настоящие герои хранят свой ливер где-нибудь на другом плане реальности. В пользу этой версии говорит еще и то, что, получив рану в живот, настоящий герой зажимает ее рукой и держит так пару абзацев, пока она сама собой не заживет.

Еще одна неприятность подстерегала меня в самом сортире: я совсем забыл, что в этих местах, случается, неприятно пахнет… и вышел я оттуда не скоро. Короче, не выйдет из меня героя – это точно. В кусты ходить героям еще пару раз в год случается – исключительно, чтобы в такой ситуации повстречать виверну и задушить ее голыми руками, не вставая с корточек. Но вот чтобы героя после обильного возлияния наутро выворачивало в сортире – этого просто не может быть.

Опорожнив все свои внутренности, тяжело дыша и потея, я направился в обратный путь. Против ожидания, теперь я чувствовал себя определенно лучше. Еще бы с головой что-нибудь сделать… то же, что с желудком, например. Добрался до своей комнаты и рухнул в кровать. Мне вспомнился плакат, который долгое время украшал холл в общем доме академии, пока его не сняли по личному указанию ректора: «Вино – молоко Тьмы». Поколений двадцать студентов потихоньку посмеивались над этим перлом, и, наверное, я сейчас был первым, кто задумался над этим высказыванием всерьез. Нет, в самом деле – вышло-то все на руку кому? Правильно, темнецу окаянному. На еду я до вечера смотреть не смогу, как он и хотел; сил предпринимать что-либо у меня нет – пусть хоть стены рушатся, я разве что под кровать заползти смогу; соображалка тоже работать отказывается наотрез. А вот что мое состояние ничуть не помешает богопротивному обряду, который собирается надо мной учинить Урсай, я почему-то ничуть не сомневался. Не удивлюсь, если, наоборот, окажется, что такое состояние только улучшает восприимчивость к Тьме.

Я устало вздохнул, завернулся в одеяло (что-то меня знобить начало) и потихоньку задремал.