Каменное сердце

– Ты же умный парень… У нас у всех, понимаешь, у! нас! у! всех! будут неприятности из-за твоего, ах, профессора Доуэля. Давай, не задерживай, мама ждет к обеду. Пиши: «список героев: Тимур, Женя, Квакин…»

Ну, я и написал.

Но так и не понял, что это было.

Литература и жизнь

проблема типического

У писательницы Валерии Перуанской была повесть «Кикимора» (1976; фильм Лапшина «Продлись, продлись, очарованье», 1984).

Там была главная героиня 55 лет (только что ушла на пенсию, причем точь-в-точь; следовательно, судя по дате написания повести, 1920 г. рождения).

У нее за всю ее жизнь был один (в скобках цифрами: 1) сексуальный опыт. Подчеркиваю – не один мужчина у нее был, а именно один раз.

При этом она образованна и более или менее социализована: оканчивает институт, работает в издательстве. Почему только «более или менее»? Потому что, имея высшее образование, всю жизнь проработала корректором; близких друзей у нее нет.

Вот что нужно отметить: до пятидесяти лет она живет вместе с родителями, в одной комнате, в коммунальной квартире, причем мама ее всячески избавляет от домашних обязанностей вроде стирки-готовки-уборки.

И второй важный момент: этот единственный сексуальный опыт был для нее весьма травматичным. Дело было во время войны. То есть ей было немного за двадцать. Она оказалась наедине с молоденьким офицером; он стал к ней приставать, она отказала. Тогда он грустно вздохнул: «А я завтра уезжаю на фронт…» Ей жалко его стало, она почувствовала к нему какую-то особую нежность – вот, мол, убьют паренька, так и не испытавшего женской ласки. Отдалась ему, а он потом холодно и равнодушно стал одеваться, и был недоволен: зачем она не предупредила, что девушка?

Потом она сделала аборт («перед мамой и папой было стыдно») – и еще вдобавок подруга рассказала, что этот парень ни на какой фронт не собирался, так как был тыловым работником.

В итоге героиня повести осталась без вот этой довольно важной стороны нашего, так сказать, человеческого бытия.

Бывает?

Наверное, бывает. Все бывает.

Но у меня, как у старомодного литературоведа, возникает старомодный вопрос: насколько это жизненно?

В смысле – типично и характерно для той (советской) жизни?

Вот я вроде бы советский человек, а не знаю.

Но это крайне нетипично и нехарактерно для советской литературы послевоенной эпохи (не говоря уж о довоенной). В произведениях писателей того времени – Юрия Трифонова, Юрия Казакова, Юрия Нагибина, а также Шукшина, Аксенова и так далее, включая официальных столпов соцреализма – люди активно женятся, заводят романы, влюбляются, разлюбляют, переживают разрывы, ищут и находят новую любовь. И даже изменяют женам/мужьям: даже самые положительные герои, члены партии и ответственные работники, порой имеют связи на стороне.

Так что в СССР секс был, успокойтесь!

Или секс в советской литературе – это «лакировка действительности»? Трудно в это поверить.

И еще:

Бывает, повторяю, всё на свете. В качестве казуса. Девушка, вышедшая замуж за отца или даже деда своего бойфренда, или молодой человек, женившийся на матери своей девушки – такое бывает? Бывает! Я сам знаю два или три таких случая. Но они, при всей их бесспорной фактичности, всё же не являются характерными.

А вот женщина, имевшая один (пусть отрицательный, как теперь говорят, «травматичный») сексуальный опыт в молодости и так прожившая остаток лет, – насколько это характерно для советской жизни? Или это все-таки казус? Ничего не понятно.

И самое главное.

Мне странно читать: «она ждала настоящей любви, а любовь не пришла». Звучит примерно так же, как «он, сидя на дачной террасе, ждал грибов, а грибы не пришли, оттого и корзинка пуста». Любовь, как и грибы в лесу, нужно искать!

Перспектива

по вечерам над ресторанами

– Во-первых, я замужем, – строго сказала она в ответ на предложение пойти поужинать в модный ресторан «Герасим и барыня».

– А-а-а… – сказал он.

– Но, во-вторых, – беззаботно засмеялась она, – мой муж уехал в деловую поездку.

– О! – сказал он.

– Но, в-третьих, – вздохнула она, – он должен вернуться на днях. Может быть, даже сегодня. Может быть, он уже дома!

– Эх, – сказал он.

– Но это неважно! Мы могли бы поужинать, а потом… Можно придумать, куда потом этак завалиться, а?

– Ура! – сказал он.

– Но потом он бы все равно нас разыскал! – Она подняла палец.

– Ну и пускай! – расхрабрился он.

– Скажите, пожалуйста! – Она пожала плечами. – Вы что, готовы на мне жениться, если муж меня бросит за измену?

– Готов, – честно сказал он.

– Жениться на избалованной женщине без высшего образования, но зато с двумя детьми?

– Да! – сказал он и взял ее за руку.

– А на какие такие дивиденды вы будете содержать меня и моих детей?

– Проживем! – сказал он и обнял ее.

– Не уверена, – сказала она и вырвалась из его объятий.

– Жаль, – сухо сказал он и отошел от нее на полшага.

– Мне тоже, – сказала она и заплакала.