Каменные драконы (СИ)

Джон выгнулся, теряясь в ощущениях. Мальчишка выловил его из одного кошмара, чтобы погрузить в другой. А потом он взвыл в эйфории, не способный более думать. Джон частично сполз с ложа, но юноша втащил его назад, продолжая обнимать, вытянулся рядом. Лорд-командующий вдруг неожиданно для себя повернул к тому голову и поцеловал рядом с ухом.

Утром он проснулся целым и свободным. Ему перестали сниться кошмары.

***

— Я не должен был убивать жрицу, — Джон лежит поверх мехов, полностью раздетый. Гибкое тело юноши рядом с ним обвивает его бок, как лоза. — Мел сказала, что она якорь, что я не справлюсь без нее.

— Это была самозащита, — устало ворчит Атлас, проводя кончиком носа по ключице Джона. — Она хотела тебя подчинить и использовать. Кстати, сожгла пятерых твоих людей.

— Она была права про якорь. Я теперь вижу ее во сне иначе.

— У тебя больше нет кошмаров, — довольно улыбнулся стюард. — Я забочусь о тебе. Пока я рядом, кошмаров не будет.

— Откуда такая уверенность, м? — подгребая под бок Атласа, усмехается Джон.

— Я теперь твой якорь, Джон, — Атлас приподнимается на локте и целует подключичную впадинку, а потом с каждой фразой начинает путь губами по его шее к лицу. — Мои руки дают тебе уснуть.

Джон понимал, что он прав, но это было не все. Увидев женщину, пытающуюся подчинить его своей воле, он вдруг пришел в бешенство и заколол ту жертвенным кинжалом, вывернув ее же руку, которую женщина не хотела разжимать. Втыкая лезвие, он сдернул с шеи ведьмы амулет, сделав ее смертной. Якорь был, и это был Атлас, но глубоко в душе Джон знал, что есть еще и Арья. Иногда она снилась ему — юная, дикая. Иногда женщиной. Иногда убийцей. Он узнал о ней лишком многое. Какая она сейчас? Джон обнял любовника, целуя в висок. Красная жрица отбила у него всякое желание доверять женщине. Удачно, что в Черном Замке их не было.

========== 72 Алый и золотой /Джейме ==========

— Кира! Стой, где стоишь!

Ящер был алым. От его чешуи струился пар, словно он был раскаленной печкой.

— Папа, но почему?

Девочка смотрела на дракона завороженно, как на новую игрушку. Он был почти с Вхагар, каждая лапа могла раздавить коня одним хрустким нажатием. Приземлившись перед шатрами, он махал шипастым хвостом из стороны в сторону, в то время как огромная голова с неожиданными для его окраса изумрудными глазами не мигая смотрела на маленькую девочку перед ним. Кира была ближе всех, настолько близко, что он мог бы сжечь ее одним дыханием. Джейме и Бриенна же застыли как два соляных столпа в трех шагах позади.

— Это один из самых больших драконов, что я видел. И он дикий, у него еще нет всадника.

Каждое слово Джейме выжимал из себя, но при этом старался придать голосу и выражению лица обычную для него бесшабашную лихость, что давалось с огромным трудом. Самая тяжелая ложь, что он знал, это ложь собственному ребенку, ложь во спасение. Голосом, и взглядом, и состоянием. Смотреть спокойно, ухмыляться и обнадеживать, когда сам сходишь с ума.

Бриенне спокойствие вообще не удавалось: она была бледна как полотно, во всей ее позе сквозил животный ужас. Одну руку она нервно тянула к дочери, словно могла, дотянувшись, рывком выхватить ее из-под носа дракона и спрятать за спину немедленно. Вторую же инстинктивно прижимала ладонью к животу, выдавая с одной стороны крайнее волнение, а с другой — осознание, что снова в тягости. От необходимости каким-то образом защищать ее и Киру разом у него волосы вставали дыбом. Упростить же себе задачу не представлялось возможным — Бриенна не оставила бы дочь наедине с драконом.

— Он же такой холосенький, папа, ну посмотли!

Кира завороженно, как марионетка, сделала шаг к дракону. Бриенна судорожно вздохнула и сократила расстояние до дочери. Дракон шикнул в сторону женщины, не сводя взгляда с девочки. Искра понимания мелькнула вдруг у Джейме в голове, и он спросил севшим голосом:

— Кира, девочка, это твой дракон?

— Да, папа, я увелена, — девочка не в силах была повернуться к отцу. С того места, где он стоял, Джейме видел ее вполоборота. Рот приоткрыт, она смотрит в глаза огромному ящеру и совсем не боится. Седьмое пекло, девочка, которая боится собак, не робеет перед этой махиной!

— Откуда ты знаешь? — Бриенна говорила громко и спокойно на удивление.

На этот раз Кира обернулась к матери с ослепительной улыбкой и прижала ладошку к груди.

— Мамочка, вот здесь так тепло и мулашки. И я влоде как слышу, что он хочет. У себя в голове.

Джейме мысленно взвыл и выдал самую длинную и красочную непечатную тираду, что мог вообразить. Это еще и дракон, не драконица! И она его слышит в голове! Будь прокляты долбаная валирийская кровь в нем, жене, детях, это невыносимо страшно — вот так стоять, не в силах ничего сделать. Беспомощность хуже всего.

— И чего он хочет? — медленно закипая, произнес Джейме. Кулаки сжимались помимо воли хозяина.

— Ну па-ап, — протянула девочка с интонациями близнецов. — Он же мой длакон. Хочет полетать со мной. Еще, кажется, кушать, но сначала полетать.