Каменные драконы (СИ)

Джон тяжело поднялся со стула и подошел к креслу жены. Помедлив за его спинкой, словно хотел ее коснуться, он отошел к своему креслу и опустился в него, вытянув ноги к камину. Дейенерис вздохнула обиженно, понимая, что он снова не дотронулся, когда мог. Джон знал, чего она хочет, Дейенерис знала, чего хочет Джон. Их желания расходились.

— Ты дал мне обещание, — вдруг всхлипнула она, отвернувшись. Ее плечи мелко вздрагивали, в гулкой тишине двигались лишь они да отсветы пламени. С некоторых пор он ненавидел огонь. Она плакала, и тихие слезы капали на скрещенные руки по одной, как воск со свечи. Она тоже горела, и была в этом пламени кровь, как в девизе Таргариенов.

Он помнил свое обещание. Светлая септа, ловящая свет сотнями витражей, слышала их клятвы. Это была цена для Севера, для свободы. Тогда он еще надеялся полюбить ее со временем. Тогда он не знал, как это обернется. Она совсем не была похожа на жрицу, но пугала его. Подавляла. Лишала воли. Вгоняла в оцепенение.

Дейенерис выходила замуж дважды, задобрив всех возможных богов. Клятвы, сказанные в септе, она повторила в богороще. Серый плащ с лютоволком окутал плечи Дейенерис в первый и последний раз. Черный дракон на алом фоне стал их единственным гербом, объединяя тройку правителей. Тирион улетел отстраивать Летний замок, временами наведываясь на Стену и в Ланниспорт. Джон вернулся на Стену, по временам летая в Винтерфелл. Дейнерис гостила в Хайгардене, Дорне, Пайке, облетая свои земли, знакомясь, делая выводы. И прилетала к нему. Он обещал, и это было мучительной пыткой.

— Да, я обещал, — как можно мягче сказал он. — Прости меня.

Ему было жаль Королеву, и эта холодная игла коснулась его сердца, словно возвращая очарование ее. На мгновение он увидел ее надломленной, но прекрасной. Потянулся рукой к ее руке, когда за спиной хлопнула дверь с такой силой, что у него дернулся глаз.

Юноша вошел нервный и яростный. Два кубка возникли на столе, дымясь теперь между супругами. Дени кивком отослала его.

— Приятной трапезы, — произнес он церемонно. И, не сдержавшись, уже в дверях буркнул слишком громко: — И удачи, моя Королева.

Его слова сочились ядом. Джон прикрыл глаза, предвидя беду.

— Стюард! — голос Дейенерис хлестнул словно кнут, пронесся через комнату и настиг юношу в дверях. — Ты будешь наказан за свою дерзость.

Дейенерис Бурерожденная выпрямилась во весь рост, медленно подошла к креслу Джона и так же церемонно села ему на колени. Руки обвили шею мужа. Джон смотрел на Атласа, боясь за юношу. Он не знал, какую кару придумает жена, она могла потребовать чего угодно, даже смерти. Джон медленно против желания обвел рукой скулу жены и произнес тихо у самого уха — Атлас не должен был услышать:

— Отпусти его. Я твой.

Дени легко прикоснулась поцелуем к его лбу, словно ставя клеймо. Потом повернула лицо к двери. Джон знал, что сходит с ума от беспокойства. Атлас был последним дорогим ему человеком. Он потерял Робба, Арью, Игритт… больше нет сил терять. Дейенерис прильнула к мужу, их лица щека к щеке, обращенные к двери, были такими разными. Атлас тоже сходил с ума.

— Ты получишь свое наказание сейчас, — этим голосом она могла выносить приговор Джейме Ланнистеру на поле, не ставшем Пламенным. — Закрой дверь. Ты останешься здесь.

========== 76 Право выбора / Санса ==========

Рассвет еще обнимал алыми всполохами пузатые бока башен, когда Санса вышла из шатра, осторожно запахнув одеяло над телом Сандора, и начала осторожно пробираться мимо шатров. Лагерь спал, тяжело храпел и стенал, изредка попадались праздношатающиеся пьяные, пугающиеся ее лютоволка, да юные оруженосцы, рьяно исполняющие свою работу. Пламень подросла, ее рыжая шубка распушилась и выглядела издалека как всполохи костра. Прошедшая ночь напоминала Сансе о себе ломотой и ощущением покоя в душе. Если бы это было в ее силах, она бы плюнула на совет и вернулась в шатер. Однако мы не всегда получаем то, что хотим, думала женщина, гулко шагая по коридорам замка.

Она вошла, и совет начался. Шесть Хранителей и Королева должны были выслушать жалобу Дагона Грейджоя на Селвина Таргариена. Санса подозревала, что в истории много пробелов. Неожиданно на совете она обнаружила Арью с мужем и Нимерией. Это могло означать только одно — дело как-то касалось Лианны Старк, которой, впрочем, в зале не оказалось. Призрак белой тенью застыл перед столом, ограждая Хранителей от просителей, Пламень заняла место у Сансы в ногах.

— Начинаем, — Королева махнула рукой в сторону двери. Слуга распахнул ее, и в зал медленно и грузно вошел Дагон Грейджой. Его правая нога покоилась в лубках, багровые кровопотеки испятнали шею и лицо, один глаз почти закрылся, нос был сломан.

Аша порывисто вскочила из-за стола и начала:

—Мой наследник обвиняет Селвина Тарта…

— Таргариена, — прогрохотал Тирион, на мгновение открыв глаза. Его пальцы были сложены домиком, кисти рук опирались на стол. Он походил на Тайвина, говорил как Тайвин, поняла Санса. Аша посмотрела на Хранителя Запада, сузив глаза до щелочек, выдержала ответный взгляд, скривилась и закончила: