Каменные драконы (СИ)

Мандерли поселили их в соседних покоях. Дени рано ушла с пира, сославшись на усталость. Тирион легко соскочил со своего стула, вызвавшись проводить ее. Дейенерис улыбнулась? Или ему лишь привиделась тень этой улыбки?

— Спокойной ночи, моя Королева, — произнес он, когда она замешкалась у дверей своих покоев. Дейенерис посмотрела на него с интересом, а потом произнесла:

— Спокойной ночи, муж мой, — и вдруг стремительно присев, как озорная девчонка, поцеловала его в губы и скрылась за дверью так быстро, что он опешил. Ему понадобилось около получаса и пара кубков, чтобы прийти в себя и дойти до той грани, когда он готов был поверить, что это все-таки было приглашение.

Он вошел в ее покои молча: на этот раз он был слишком трезв и банально боялся. Спальня Дейенерис встретила его тишиной. Дени спала, разбросав серебристые пряди по постели. Ее бедро ласкал лунный луч, и вся она казалась в нем серебряной и еще более прекрасной. Тирион, ступая бесшумно, приблизился к кровати и опустился на нее, стараясь не разбудить свою Королеву. Он улегся на спину, заложив руки под голову, размышляя о том, куда могла привести его эта последняя выходка.

Пожалуй, он все-таки дурак. На что он может надеяться? Она самая прекрасная женщина Семи Королевств, такой и должна быть истинная королева. Она честна и великодушна, она щедра и беспощадна к врагам. А он ее муж лишь по названию, а по факту — скорее мудрый шут. Его называют ее правой рукой. Ох, да он отдал бы эту правую руку, чтобы быть с ней. Ловить ее взгляды, отвечать на поцелуи, быть рядом всегда, когда нужен. Но факты слишком упрямая вещь. Никто и никогда не полюбит его, он упустил свой единственный шанс много лет назад. Была моя любовь прекрасна, словно лето, и локоны… Хм. Он вспоминал, но видел лишь Дейенерис. Локоны ее, серебряные, в которые вплел свои нити лунный свет, были ему дороже всего на свете сейчас.

Дени заворочалась во сне, сбрасывая одеяло. Тирион приглушеннно ахнул. Она спала обнаженной и высвободила в движении из-под одеяла маленькое белое плечо цвета слоновой кости. Мелькнуло и скрылось округлое колено. Он потянулся прикрыть ее самым целомудренным жестом, но в последний момент словно кто-то дернул его под руку. Тирион едва коснулся губами ее плеча, как она со стоном, в полусне, обвила его шею руками. Глаза королевы были закрыты, но руки безошибочно притянули его губы к ее. Тирион удивленно принял ее поцелуй, не в силах лишить себя этой ласки. Ей снится кто-то другой, в этом нет сомнения, думал он зло, но продолжал целовать ее мягкие губы.

Она оторвалась от его губ, уткнулась лицом в его шею и прошептала:

— Тирион.

И столько нежности было в ее голосе…. Он решил, что ему тоже снится волшебный сон, но он не хочет просыпаться.

***

Драконы поднимались по спирали, все выше возносясь в облака. Громада горы уже давно осталась внизу, но Тирион терял терпение, резонно беспокоясь за содержимое своего желудка. Черный силуэт Дрогона маячил далеко впереди, а Визерион следовал немного позади. Чешуя его сверкала, ослепляя карлика. Из всех драконов мне достался самый слепящий, подумал он, однако за ним меня и вовсе незаметно. Иногда это удобно. Их приземление в неудавшейся Богороще замка можно было назвать мягким, хотя и тесным. Драконам едва хватало места.

Орлиное гнездо было неприступным, и, в том числе поэтому, в замке было отчаянно мало места. Лорд-протектор долины и Хранитель Востока встречал Королеву в тронном зале. Он был на полпути от трона, когда она вошла. Его неизменная лукавая улыбка вызывала у Тириона неприятные ассоциации. Раз за разом перед его глазами вставало видение из прошлого.

— Бейлиш использовал меня! Как шлюху, — Санса махнула рукой, роняя хрустальный бокал. Он со звоном разлетелся на мелкие части, оставив множество граненых ледяных осколков на полу. — И я не собираюсь быть еще и твоей шлюхой!

Ее рука была в крови, она струилась вдоль ее кисти и падала крупными каплями на усеянный осколками пол, словно слезы. Однако глаза девушки были сухими.

У этого человека был змеиный язык и дьявольское терпение. Он был хитер, словно родился Ланнистером. Но у Тириона был долг к Бейлишу, и он знал, что обязательно его востребует. А вот где и когда было пока открытым вопросом.

— Лорд Бейлиш, — улыбка Дейенерис застыла, превращая ее лицо в посмертную маску. — Я надеюсь, наши покои будут выглядеть теплее, чем этот зал?

— О, вы же не хотите сказать, что вы, — Бейлиш посмотрел на нее с восхищением, а потом презрительно перевел взгляд на Тириона, показав пропасть между ними, — и он будете делить…

— Королю и Королеве естественно делить все тяготы управления королевством, равно как и постель, — жестко отрезала Дейенерис. — Прискорбно сознавать, что некоторые Хранители брезгуют своими обязанностями и не женятся, лишая себя и королевство наследников.