Каменный ангел (СИ)

Несколько азартных братцев добровольно взяли на себя труд поискать окаменевших инорасников в частных коллекциях — как по мне, им просто экстрима в жизни не хватало. Истуканы-то надобно было еще и выкрасть, дабы поместить в зону действия «пробудителя».

Аби посчитал долг перед собственным народом выполненным, безропотно погрузился на купленный «на все» катер, и заперся в своей каюте. Дня три он просидел там практически безвылазно. Я даже начал беспокоиться, что он с голоду помрет, но нет. Выполз. Бледный, глаза покрасневшие — опять, что ли, плакал?

Корыто у нас маленькое — две каюты, камбуз, он же кают-компания, трюм, он же машинное отделение и рубка. Все рассчитано на двоих. Места по минимуму. Конечно, на дальние перелеты фигулина не рассчитана — горючего не хватит. Перед покупкой я попытался обсудить с инорасником варианты, но он поморщился и отмахнулся — сам мол решай, а я в этом ничего не понимаю. Теперь же Аби прошелся по помещениям, скуксился и грустно вопросил:

- А получше-то ничего не было?

- Лучше и стоит дороже, - бодро сообщил я, подавляя в себе мигом полыхнувшее раздражение.

Инорасник еле заметно дернул щекой, выражая неудовольствие.

Не знаю, как я пережил недолгий полет до ближайшей планеты. Аби был просто невыносим — он был невыразимо холоден, цедил слова через губу, почти не смотрел на меня и спал, естественно, в своей каюте. Стоило мне зайти в кают-компанию, как он тут же исчезал в личном закутке, недружелюбно и очень многозначительно щелкая замком.

Даже я — малочувствительный к чужому настроению понял, что Аби не хочет находиться со мной в одном помещении и в условиях ограниченного пространства катерка делает все, чтобы избежать моего общества. Что я натворил? Понятия не имею. Вроде, слово свое держу, не обижаю…

Недоумение, тоска и обида быстро переросли в злость и раздражение. Я начал бояться, что могу сорваться и наговорить Аби чего-нибудь нехорошего, ведь при виде его прекрасного лица меня аж всего корежить начинало — долго еще он будет надо мной издеваться? Сука неблагодарная. Я ему… а он! Сука!

В груди пекло яростью. Не припоминаю, чтобы кто-то вызывал во мне столь сильное темное чувство. Дабы не натворить неисправимое я тоже начал бегать прекрасноликого — заперся у себя, пил спиртное и читал давно умершего стихоплета. Никогда не любил стихи. И читать тоже не особо. Но сейчас что-то пошло. Так мы и провели время до посадки — по разным каютам.

На планете приткнул катерок на платный док в космопорту и понесся устраиваться на работу — монет хватило на оплату недели стоянки и двух дней номера в маленьком отеле на окраине города. Хорошо, что спикер, переживший со мной все приключения, без проблем вписался в планетную сетку, и я уже через пару часов после посадки договорился на небольшую временную подработку — надо было подменить ночного портье в каком-то пафосном отеле. Кто же в наше время использует «живых» портье? Правильно — только зажравшиеся богатеи.

Я старательно растягивал губы в улыбке и ежился в маловатом комбезе, обтягивающем меня как вторая кожа. Маячить как столб у всех на виду мне не очень понравилось. В блестящем псевдо-латексе я ощущал себя нелепо и инородно, уверен, что мои действия были не особо изящны, но, вроде совсем уж явно я не налажал. После смены хмурый, поджимающий губы администратор перевел заработанные монеты на местную пласт-карту, содрав с меня заодно некоторый процент за ее предоставление и регистрацию. Мудила. Я вообще не собирался ее заводить — проплачивать можно и с того универсального счета, что у меня был. По договоренности между планетами комиссии никакой нет, так что это очень удобно. Но вредный работодатель по каким-то причинам (он упомянул местные налоги и вычеты) считал для себя более выгодным переводить зарплату на пласт-карты, спорить было бесполезно. Я смирился с потерей части суммы, но расстались мы весьма недовольные друг другом. Потому я очень удивился, когда вечером следующего дня меня снова пригласили помаячить в вестибюле. Конечно, я с радостью согласился — не потому что стоять в неудобном комбезе пришлось мне по душе, просто весь день я проспал и не успел ничего найти на ночь, а монеты нужны.

Десять дней меня вызванивали каждую ночь, на одиннадцатый угрюмый администратор предложил подписать трудовой договор. На его лице было написано такое страдание, будто видеть меня — пытка, но кто-то его заставляет. Я согласился — а чего: по деньгам получалось прилично, на жизнь хватит, а сама по себе работенка легкая, можно будет потом еще и на день куда-нибудь устроиться. Если работать почти круглосуточно с перерывом на сон раз в несколько дней, то, скорее всего, удастся несколько приглушить ту жажду, которая меня гложет. Надеюсь, что желание жрать и спать перекроет невыносимую тягу к Аби, а то, мне кажется, что я уже скоро с катушек съеду… инорасник почти не разговаривает со мной, глядит как на гадость какую-то…