Каменный пояс, 1974

Многим знаком герой повести Евгения Федорова «Кыштымский зверь» — Г. Зотов. Это невымышленный образ. Григорий Зотов, стяжавший себе славу неслыханными зверствами, действительно управлял Кыштымскими заводами в 20-х годах прошлого столетия. Однако он не был исключением для своей эпохи. Лет за шестьдесят до него, когда Кыштымский завод еще принадлежал Демидовым, числился на заводе приказчиком некий Иван Селезнев. Вот выдержки из челобитной крестьян, приписанных к Кыштымскому заводу, с перечислением зверств Селезнева:

«…Петра Фляжкина в (1) 757 г. в Кыштымском заводе в конторе держал на цепи 7 дней и, незнаемо за что, батожьем смертельно сек и волосы на голове ругательски обрил, и от тех побоев скорбел один год с половиною. Якова Плотникова в (1) 758 г. в Кыштымском заводе в конторе, незнаемо за что, немилостиво палкой бил, голову проломил до крови, ногами в сапогах топтал, и оттого лежал 3 недели болен… Симона Немкова в (1) 759 г. в вешнее время, наехав на дороге у озера Иртяша, неведомо за что, конной плетью немилосердно и бесчеловечно стегал, и от тех побоев лежал болен один год. Федора Бурдукова в (1) 759 г. в вешнее время в Кыштымской конторе, разоблача в одну рубаху, палкою немилостиво бил, Матвея Жидкова и Ивана Мосеева в (1) 759 г. в вешнее время в конторе ж, незнаемо за что, кнутьями немилостиво сек».

Далее перечень продолжается.

Челобитную эту трое выборных от крестьян доставили в Оренбург, но там их заковали в кандалы и отправили назад к Селезневу. Жалобщиков Селезнев приказал высечь «допросными палками» на базарной площади, обрить им волосы и посадить под арест, сковав по рукам и ногам. Когда к одному из арестованных приехала жена, Селезнев заставил и ее работать в оковах несколько месяцев.

Скрыть преступления демидовского приказчика не удалось, челобитной крестьян дали ход. Однако посланный на расследование князь Вяземский вел дело в соответствии с духом времени. Крестьяне обвиняли Селезнева в том, что от его жестокого наказания умер крестьянин Павин. Вяземский же установил, что, мол, наказание не могло быть причиной смерти Павина, так как он работал еще несколько дней после наказания и умер только на третий день по приезде домой. Крестьяне Седикин и Огарков умерли после наказания конской плетью, первый — через 4 недели, а второй — на седьмой день. Князь Вяземский решил, что «умереть от тех побоев не можно».

Но даже при таком ведении следствия отрицать того, что крестьяне подвергались истязаниям, было нельзя. Селезнева наказали… Какую же кару придумала следственная комиссия этому потерявшему человеческий облик зверю? Селезнев был посажен на неделю под караул на хлеб и воду, а затем с него взяли подписку, что «впредь таких наглых ругательств» он крестьянам чинить не будет.

Труды „Колумба Южного Урала“

Огромное значение для истории Южного Урала имеют работы Петра Ивановича Рычкова, современника М. В. Ломоносова, первого члена-корреспондента Российской Академии наук. Едва ли хоть один из серьезных исследователей истории Урала обходился без ссылок на его труды. Рычков посвятил Южному Уралу сорок лет своей жизни. Ему довелось работать под руководством и покровительством лучших учеников Практической школы Петра I — И. К. Кириллова, В. Н. Татищева, В. А. Урусова, И. И. Неплюева.

Из многочисленных работ П. И. Рычкова особенно значительны «История Оренбургская» и «Топография Оренбургской губернии». Оба сочинения были опубликованы в первом русском журнале «Ежемесячные сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие». «История…» — в 1759 году, а «Топография…» — в 1762 году. Последняя работа была издана, кроме того, и отдельно в том же году.

В трудах П. И. Рычкова содержатся ценнейшие сведения о крае, который был в то время землей, неизвестной не только широким кругам общества, но и правительству. Не зря П. И. Рычкова называют «Колумбом Южного Урала». Выход в свет «Топографии Оренбургской губернии» было для своего времени крупным событием и в литературной, и в общественной жизни России. Редактор и рецензент первой части «Топографии…» — М. В. Ломоносов. Он похвально отозвался о книге и рекомендовал ее к напечатанию. На работы П. И. Рычкова обратили внимание и европейские ученые. Шлецер, профессор Геттингенского университета, сделал ряд подробных извлечений из «Топографии…» и опубликовал их на немецком языке. Затем до 1772 года «Топография…» еще дважды переводилась на немецкий язык. Сделал попытку перевести эту работу и академик Паллас.

Еще в середине прошлого столетия «Топография Оренбургской губернии» стала библиографической редкостью. В 1887 году эта работа была переиздана Оренбургским отделом русского географического общества.