Каменный пояс, 1974

Да, газ требует от человека всех его знаний, полной отдачи внимания, труда, таланта, воли, высокой бдительности. Даже к плененному, загнанному в кухонные конфорки газу человек подходит в сопровождении многих и многих строжайших инструкций.

Стоит тут пояснить. Оренбургский газ агрессивен, в нем много сероводорода. Нужны особая сталь, оборудование, не поддающиеся его воздействию. В отечественной практике еще не доводилось осваивать газ с таким высоким содержанием сероводорода. Вместе с тем сероводород — замечательное сырье для получения дефицитной серы. Подсчитано, что себестоимость оренбургской серы в два раза ниже самородной.

* * *

Издали газзавод похож на огромный оранжевый корабль.

На строительстве объектов комплекса занято было тридцать крупных организаций девяти министерств. Все они подчинялись управлению строительства «Оренбургэнергострой».

Секретарь парткома управления — Владимир Корнеевич Максименко. Лет пятнадцать назад тогда еще Володя Максименко на ударной стройке домны № 2 Орско-Халиловского металлургического комбината возглавлял ее комсомольский штаб. Жаркие были деньки. Но домну комсомольцы сдали в срок.

А Максименко ждала новая стройка. Ириклинская ГРЭС. Всесоюзная. Комсомольская…

И снова костры, палатки, вагончики, бездорожье целинной степи…

Осень 1971 года. В степи под Оренбургом разворачивается строительство комплекса газзаводов. И тут Максименко — вожак коммунистов Всесоюзной, ударной…

Глубже залегли на лбу морщинки, засеребрились виски. Говорят, ранние сединки украшают мужчину. А я смотрю на Владимира Корнеевича и думаю, что ему бы выспаться хорошенько… Он с улыбкой махнул рукой:

— Сейчас как-то и сон не в сон. Готовится к пуску вторая очередь газзавода. Утрясаем последние неувязки, недоделки. В последний момент их всегда оказывается много.

Окинув меня приветливым взглядом, добавил:

— Хорошо, что приехали… Для начала можете побывать у нас на планерке.

Очередная планерка в кабинете секретаря парткома стройки проходила шумно.

— Тише, давайте по порядку, — то и дело напоминал Максименко, легонько постукивая карандашом о графин.

Рапорты сыпались.

Вчера исчезла вдруг вода в поселках, столовые не работали, люди уехали на объекты без горячего завтрака… В женском общежитии какие-то хулиганы выбили стекла, влезли в окна… Со стройки ушло, уволилось шестнадцать человек.

Максименко, хмуро сдвинув брови, заносил что-то в толстенькую записную книжку. По ходу разговора отдавал распоряжения, информировал:

— Авария устранена. Столовые работают. Обед будет горячим… Хулиганы пока не арестованы, но фамилии их уже установлены. Сегодня разберемся.

Из многотиражки докладывали: поступила заметка «Иней на чайнике». Монтажник весь день работает на студеной высоте, а приходит домой — ему согреться негде. В комнате общежития холод. И другое письмо:

«Чем заняты приехавшие на стройку студенты? Толкутся, пылят, лишь бы день провести…»

А вот еще письмо:

«Студенты Оренбургского пединститута носилками таскали песок и гравий и посыпали дорожки возле здания КИП. Но уже через два дня на этом месте экскаватор проложил две глубинные траншеи, и от дорожек не осталось и помина».

О бесхозяйственности говорили многие. Только проложат наземные коммуникации и тут же на этом месте начинают прокладывать подземные, тянут трубопроводы, канализацию, кабели. Огромное здание КИП едва не развалили, подрывая его со всех сторон бульдозерами и экскаваторами.

Бульдозер таранным ударом снес высокую кирпичную кладку — вчерашний труд целой бригады каменщиков. Схватили друг друга за грудки два бригадира. Но разве по их вине эти трудности?

— Нет, — сказал Владимир Корнеевич, — не трудности это, а заурядная бесхозяйственность. Мускульный энтузиазм сейчас смешон.

Руководители, отдав все силы строительству завода, забыли о «тыле» — о планомерном строительстве жилья, объектов соцкультбыта. Завод в ближайшие недели будет пущен, прибыли кадры эксплуатационников, но многим из них негде будет жить…

Первая очередь газопромышленного комплекса, — продолжал Максименко, — вступила в строй, дала газ. Миллиарды кубометров дешевейшего оренбургского газа хлынули в города и села Урала, Среднего Поволжья, Московско-Горьковской зоны и в другие районы страны. Мы прокладываем последние метры сложных коммуникаций…

Максименко вмиг посуровел, называя фамилию одного «отличившегося» руководителя. Потом ткнул себя в грудь.

— Можете заодно и меня прочесать. Поделом. Мягковат я… Все хочу, хочу построже, но…

Был конец рабочей смены. Я смотрел в окно. На площадку валил широкий поток строителей. Невольно ожидаешь толкотни… Как всех разом-то увезти?

Ан нет. Один за другим аккуратно подкатывают автобусы, забирают людей и вытягиваются на шоссе маршевой колонной.