Каменный пояс, 1979

…Михаил Георгиевич работал во вторую смену, с четырех. Уже приготовился к работе, переоделся. Пришел в красный уголок на сменно-встречное собрание. Нашел место, сел… Обратил внимание, что тут и заместитель директора завода по кадрам Пивоваров, и заместитель секретаря парткома Цыкунов. На столе живые цветы кому-то приготовлены. Еще подумал: может быть, кто-то именинник? И смутился, растерялся, когда узнал, что это все из-за него и ему: и эти гордые каллы, и гвоздики в снежный морозный день, и значок «Ударник пятилетки», и сувениры…

А потом он встал и рассказывал о том, как прошел у него этот удивительный год, в который все сто процентов своих плавок провел по заказам, только строго по заказам, и ни разу не отступил.

Его слушали очень внимательно, ему аплодировали, когда объявил, что решил работать так и впредь, — только по заказам, — улыбались, когда призвал последовать его примеру, — но в глазах некоторых товарищей стояло… недоверие.

«Неужели — все сто процентов? Не может этого быть! Наверное, ошиблись в подсчетах, натянули»…

Так думал одно время и сталевар Василий Петрович Буданов, ставший потом одним из самых активных последователей Ильина. Так думал до тех пор, пока четыре дня сам не покрутился чуть ли не подручным у Ильина, был его тенью, во все вникал, ничего не упускал. И сам Буданов пришел к твердому убеждению: «Можно так работать, можно, на все сто». Он проникся уважением к этому уже немолодому сталевару, отметил его способность немедленно вмешаться, предотвратить малейшее отступление от технологии, что в конечном итоге и обеспечивает успех.

Потом было заседание бюро обкома партии, на котором коммунист Ильин докладывал о результатах своей работы, и там же встретился и познакомился с Петром Сатаниным, челябинским сталеваром, который тоже докладывал обкому о своих достижениях. Формула Сатанина была: «Все плавки по заказу, с наименьшими затратами, только высокого качества». Формула очень близкая по сущности своей к почину магнитогорца. Впоследствии оба станут друзьями и соперниками: заключат друг с другом договор о социалистическом соревновании. Будут ездить друг к другу, обмениваться опытом и варить сталь со своими учениками, воспитанниками училищ Магнитогорска и Челябинска.

На базе бригады Ильина работала школа передового опыта сталеваров: примеру Ильина последовали нагревальщики печей, разливщики, прокатчики…

Потом для Ильина и Сатанина наступит счастливый день, в который они, раскрыв газету «Правда», увидят свои фамилии в приветствии Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Тогда в Челябинске проходил Всесоюзный семинар по экономии черных металлов.

5

Сколько я знаю Магнитку, — а этому времени не так уж мало, десять лет, — знаю ее в постоянном движении, устремленной в будущее. Говорят, что жизнь — процесс вечного обновления. На Магнитке непрерывно обновляется все: корпуса цехов, всевозможная техника, в них сосредоточенная, магистрали. Процесс этот неизменно сопрягается с развитием, расширением и протекает творчески, смело и с размахом.

Типична в этом отношении реконструкция второй коксовой батареи, происходившая на моих глазах.

Батарея № 2, выбросив черные клубы дыма и огня, вышла из строя на полгода ранее намеченного срока. Группа заводов Южного Урала осталась без магнитогорского «хлеба» — златоустовский, белорецкий, саткинский, ашинский, миньярский. Беда нависла и над самой Магниткой. Дело в том, что батарея № 2 работает в паре с батареей № 1. У них общая система загрузки и разгрузки, тушения кокса, один подъездной путь и многое другое. А все это хозяйство тоже надо создавать заново и неизбежно наступит момент, когда придется остановить и другую батарею, № 1. Но когда? Как долго они будут стоять обе?

Проектировщики ответили: восемь месяцев и ни днем меньше. А их авторитет непререкаем. Это же Всесоюзный институт, Гипрококс!

Восемь месяцев! Катастрофа! Магнитка не только не выполнит своих обязательств, взятых по всем переделам, но полетит и план. Государственный план! Комбинат не оправится после такого удара очень долго. Не сможет расплатиться с задолженностью и в следующую пятилетку. Как выйти из этого критического положения? Сделан запрос в Министерство — не могут ли выручить коксом другие заводы. Руководство завода и партком решают задачу — что же предпринять еще?

Первая прикидка показала: кокса на восемь месяцев не хватит. Директор поручает главному инженеру, начальникам технического отдела и центральной заводской лаборатории разработать мероприятия, которые позволили бы снизить расход кокса.

Глубокий вечер. Тишина. В заводоуправлении никого уже нет, кроме директора, главного инженера, который только что пришел к себе, и диспетчеров. Дмитрий Прохорович достал сигарету и закурил. В Москве всего восемь часов. Может быть, Москва позвонит? Позвонила!

— Так как же, Дмитрий Прохорович, нашли выход? — спросил министр, и Галкин по самой форме этого вопроса понял, что помощи ждать неоткуда. — Ищите! В стране по коксу дефицит. Вы это знаете не хуже меня…