Каменный пояс, 1981

«Солнце переросло бор и через головы сосен заглядывало на хвойные выгалины, когда присел я на мшистую обочину опрятной лесной дорожки. Струистая теплынь убаюкала сомлевшее утро, и только издали, с опушки, где молодцеватый сосняк высватывал чистые березы, песенно смеялся зяблик. И тут позади меня кто-то сшумел, побрел зернисто-тающим сугробом. Шел и бормотал, пересыпал странные заклинания звенью капели».

Можно приводить бесконечное количество примеров превосходных языковых находок Василия Юровских, находок отнюдь не искусственно сконструированных, а взятых из великой сокровищницы народной речи, про которую лаконично и емко сказал сам писатель в новелле «Материнское благословение»:

«Бывает, напишет кто-то языком матери-земли, а другому слова его корявыми покажутся. Ну и вырежет он их, как ту сушинку: ровно да гладко станет, как на асфальте, только безголосо. Невдомек иному: слово-то, с виду корявое, и было той самой певучей сушинкой — материнским благословением».

Все сказанное выше вовсе не означает, что произведения В. Юровских безупречны в художественном отношении. Наверное, можно сыскать в его книгах и определенные промахи, например, преобладание вспомогательно-описательных мотивов над современно-конфликтными, без которых, безусловно, ограничивается полнота исследования бытия. Но я не намерен останавливать внимание на этих недочетах в работе самобытного художника, полагая, что он в состоянии избавиться от них и без сторонних наставительных рекомендаций.

Задача моих заметок была не столько «монографическая», сколько популяризаторская, что ли: рассказать о двух наиболее талантливых, на мой взгляд, работниках зауральского поля добра (В. Потанине и В. Юровских) как о художниках, без учета достижений которых литература нашего «опорного края державы» будет неполной.