Каменный пояс, 1986

Валерий Яшкин — режиссер: «Перспективы ансамбля — обращение к крупным формам. Возросшее мастерство позволяет ставить немыслимые пятнадцать лет назад задачи, такие, как Дума о полку. Считаю, что песенные дивертисменты будут и впредь, но, конечно, по строгому отбору. Счастье «Ариэля», что он опирается на фольклор. Тут возраст не помеха. Скорее наоборот».

Итак, большинство сходятся в мысли о том, что «Ариэлю» надо бы развиваться в сторону театрализации своих программ. Ну, что ж, можно уже сейчас говорить о театре «Ариэля» и даже не столько в связи с его крупными работами, но и по песням. Ансамбль применил опыт работы над рок-оперой и рок-ораторией в песне и получился неожиданный эффект: «разыгранная в лицах» песня приобрела глубину, своеобразную сценическую стереоскопичность.

Особенно благотворно это сказалось на фольклорных аранжировках. «Мы драматизировали сюжет песни, — говорит Валерий Ярушин, — и в этом суть нашего отличия от «Песняров».

Будущее... Если бы знать! Одно можно утверждать: оно создается уже сегодня. Оно во многом будет зависеть от активности стратегической мысли коллектива, активности творческого поиска, словом, от коллективных усилий. Вот почему все помыслы Валерия Ярушина, направленные на сплочение коллектива, как бы приближают и формируют будущее, все диссонирующие явления — отдаляют и размывают его.

...Помню, как мы улетали из Москвы в Челябинск ранним холодным утром. Шел снег. У страшной дыры грузового люка «Ту» суетился бригадир «Ариэля» Владимир Семенов — рабочие грузили в самолет ящики с аппаратурой.

Потом, в самолете, когда мы расселись среди пассажиров кто где устроился и на взлете включили запись «В краю магнолий», уставший и озябший Володя Семенов чуть заметно тепло улыбнулся: «Наши поют».

Песня эта вышла из концертного зала. Она летает в самолетах, плывет на кораблях, ходит в туристические походы. Песня эта — воспоминание, запечатлела незабываемое время первых послевоенных радостей. Песня, которая помогла нам понять, что и это время — уже история.

К первому послевоенному поколению принадлежат и ариэлевцы. Хрипловатый голос Геппа поет и о них:

Вот так же когда-то
Сюда мы бегали, ребята,
Глаза блестели, как агаты,
И на щеках играла кровь...

Да, танцы в теплые летние вечера... Молодые ребята на эстраде... Юные голоса и пионерский восторг... Это уже история. «Ариэль» принадлежит ей, принадлежит нашему времени и, смею надеяться, станет принадлежать будущему.

...Как-то незаметно начал писать «мы», отождествляя себя с ребятами из ансамбля. Ну, что ж. Они мои ровесники. Я полюбил их. Поэтому все, что написано в этом очерке, пронизано, конечно, глубоко личным отношением, может быть, пристрастным, может, не до конца точным в оценках.

Но тот, кто любит «Ариэль», меня поймет...

Критика, библиография, мемуары

Людмила Шепелева В МИРЕ ГЕРОЕВ ЗОИ ПРОКОПЬЕВОЙ К юбилею писательницы

В первых книгах З. Прокопьевой не было никаких исключительных событий или характеров. Самая обычная будничная жизнь рабочего поселка, рабочего барака или общежития.

О чем мечтают дети рабочего барака? Скорее вырасти и начать работу, взять в руки молоток или литовку, чтобы помочь «мамке», только мамке, так как у большинства детей отцы либо воюют, либо погибли на войне. Это дети своего времени. А время — война или тяжелые первые послевоенные годы. Время, среда, которая сформировала Зою Прокопьеву и ее героев, в чьих судьбах обобщена биография целого поколения тех, кто начинал в «сороковые-роковые» и пятидесятые.

Многочисленные детали барачного быта (щи из крапивы и лебеды, обрат вместо молока, с малолетства забота о куске хлеба) не заслоняют главного — потребности стать со взрослыми наравне, потребности трудиться.

Эта мысль выражена в первой книге Зои Прокопьевой «Лиюшка», изданной в Южно-Уральском книжном издательстве в 1971 году.

Книга открывается портретом Зои Егоровны Прокопьевой. Светлые волнистые волосы струятся по плечам, лучистая добрая улыбка, открытый взгляд. Удивительное сходство с ее героинями, несущими людям доброту своего сердца.

...«Лии открылся новый мир. Она с радостью бегала по цехам, смотрела, узнавала людей, подолгу простаивала на разливочной площадке в мартеновском цехе, когда шла разливка стали, и завидовала сталеварам, их красивой работе, думала о себе, что как только подрастет, пойдет к тете Груне в бригаду подручной каменщика, станет помогать людям строить печь мартеновскую, чтобы каждый день рассыпались в цехе звезды и жилось всем добро и радостно...»

Такое же чувство благодарности к людям и у Нюры («Такая длинная ночь», ЮУКИ, 1973 г.), ставшей на ноги и получившей профессию благодаря помощи рабочего коллектива. Какие все они разные, эти женщины, с кем начинали работать Лиюшка и Нюра, порою вздорные, порою усталые, но всегда готовые помочь друг другу.