Каменный Пояс, 1986

Геппа редко увидишь улыбающимся. Лишь тень улыбки иногда слегка приподнимает краешки его опущенных губ. Однако при всей своей внешней «однокрасочности», внутренне он очень артистичен, музыкален, самобытен. Когда слушаешь музыку, сочиненную им, она удивительно не совпадает с его внешним сценическим образом. Она лирична, мягка, тяготеет к простой выразительной мелодике, порою немного меланхолична. Именно его музыка, мне кажется, лучше всего передает его внутреннюю сущность, его внутренний мир, который он всячески пытается скрыть за внешней серьезностью и даже суровостью. Заглянуть в этот мир отчасти позволяют и репетиции. После непродолжительной разминки он дает увлечь себя музыке, и вот уже видишь, как он начинает пластически отвечать в такт ей, ее настроению, движению, целиком погружаясь в ее стихию. Можно заметить, что он испытывает при музицировании огромное удовлетворение.

Кроме песен, Гепп испытывает тяготение к композициям в крупных формах. Он автор музыки к спектаклю «Божественная комедия» театра кукол и актера Челябинской филармонии. Одна из ранних композиций, «Аленушка», вошла в сюиту «Русские картинки» — самый, пожалуй, необычный диск «Ариэля». Вместе с В. Ярушиным он стал автором аранжировки «Утра планеты». Словом, композиторские его устремления и достижения довольно основательны.

Он самый молодой ариэлевец. Пришел в коллектив в 1974 году, после службы в армии. До этого работал немного в одном из клубов в Златоусте, создал и руководил ансамблем «Импульс» при Дворце культуры челябинских трубопрокатчиков. Играя сразу на двух музыкальных инструментах — клавинете и синтезаторе, он несет большую музыкальную нагрузку в ансамбле. Но с каждым годом все ярче раскрывается его талант солиста. Такие песни, как «В краю магнолий», «Баба-Яга», но особенно рок-опера «Пугачев» и рок-оратория «Мастера», помогли ему найти свой образ.

— Бывает так, что песни рождаются как бы сами собой, — говорит Валерий Ярушин, — как будто они давно существовали, а мы их лишь «припомнили». Например, «Тишина» Гурова. Такие песни сразу находят свою форму и решение. Мы мало обращаемся к творчеству профессиональных композиторов. Они не знают наши голоса, наши возможности. Когда я сочиняю, я вижу, кто поет, кто перебирает клавиши, я знаю оттенки голоса Гурова, знаю, где его голос может «вскочить» на верха...

По-видимому, секрет творческого успеха «Ариэля» заключается еще и в этом характере «семейного» сочинения, в том, что многие произведения становятся своими, любимыми для каждого. Может быть, это и помогло ансамблю успешно соединить стилистику русских песен с требованиями стиля «рок» и таким образом разрешить все сомнения в правомерности переноса русского фольклора в рок, как в свое время И. Дунаевский своей «Русской рапсодией» оборвал споры об использовании русского фольклора в джазе.

Самоцветам фольклора можно найти любую оправу.

Фольклор общечеловечен. Не случайно лучшие произведения литературы и искусства разных народов ООН считает достижениями всех наций. Так, в прошлом году широко отмечалось 800-летие великого памятника русской литературы «Слова о полку Игореве», в котором рассказывается о походе на половцев в XII веке новгород-северского князя Игоря, о любви к родине, что лежит в основе всех славных деяний народа.

Кому, как не «Ариэлю» было попытаться воплотить в музыкально-сценических образах проблематику «Слова»? Здесь Русь, русская земля, образ Родины, здесь тонкие душевные переживания людей, здесь поэтическая стихия русской речи. Материал самый «ариэлевский». И потому предложение московского режиссера Валерия Яшкина создать произведение на основе «Слова» было встречено с интересом. Дума о полку — так определили жанр этой новой крупной работы ансамбля, которая имеет название «За землю русскую».

Сценическое оформление было создано портативным, чтобы ставить «думу о полку» на любой площадке. Однако в музыкальном плане это широко развернутое полотно. Ярушин стремился к симфоническому звучанию, большей театрализации, чем в прошлых крупных работах.

Практика выявила в рок-постановках особую форму условности, бо́льшую, чем в опере. Ведь было такое: традиционные «оперники», посмотрев рок-оперу «Пугачев», серьезно укоряли: «А почему у вас Пугачев без бороды?» В новом крупном сочинении Ярушин и Яшкин еще больше отошли от традиционного сценического действия, заменяя его все больше действием внутренним, перенося драматические коллизии в музыку и слово.

Новая крупная работа, как это бывало уже не раз, точно свежую кровь влила в ансамбль, сплотила всех. Да, может быть, самая большая радость от встреч с «Ариэлем» лично для меня заключалась в том, что я открыл для себя не только великолепных артистов, но и прекрасных людей, объединенных, сдруженных большим интересным делом. Между тем они во многом даже полярно разные люди: по личному опыту, симпатиям, вкусам, наконец.