Каменный пояс, 1987

Между тем крестьянские телеги и возки все плотней обступали волостное правление. Начальство вышло к мужикам, не скупилось на призывы и угрозы. Шумный обоз с песнями и плачем вышел из Николаевки и запылил на север. У Савельего болота, в четырех верстах от Михайловки, остановились кормить лошадей. Здесь и произошел раскол. Большинство не захотело ехать дальше. Лишь одинокие подводы деревенских богачей тронулись к Шадринску, остальные спорили:

— Разойтись по лесам — и все…

— Нельзя расходиться, — уговаривал мужиков Алексей Мотовилов. — Переловят и передавят, как мух. Вооружаться надо и создавать партизанский отряд. Пусть тогда сунутся!

Его поддержало большинство. Решили подводчиков отправить по деревням за имеющимся оружием. Сбор назначили у Мануйкова балагана, где оставили пост из семи человек. Место для расположения отряда предложил Ежов. С ним согласились, и шумной ватагой направились в глубь леса.

Вечерело. Разогретая за день земля дышала жаром. Легкий ветерок скользил по верхушкам деревьев, но не приносил желанной прохлады. Дубрава — лесной массив, раскинувшийся на сотнях гектаров между Николаевкой, Песчанкой и Михайловкой. Стояли здесь плотной стеной березы и осины, низины заросли непроходимыми кустами тальника, камыша и осоки. Были здесь глухие и укромные уголки — пристанища беглых каторжан и конокрадов. И единственная дорожка называлась воровской. Вот по этой дорожке и вел Егор мужиков.

Расположились на лесной поляне в урочище Ржавцы. Измотавшиеся за день люди сбивались в небольшие группы, разводили дымокуры, закусывали наспех и устраивались поудобней на ночлег. А когда небо вызвездило и над вершинами берез поднялась луна, поляна угомонилась; кое-где только раздавался богатырский храп и сопение. Не спали часовые, до звона в ушах выслушивали ночь с ее неразгаданными шорохами.

Не успела догореть вечерняя заря, как заалел восток, потускневшие и сникшие звезды растаяли в свете дня. С новой силой закричали умолкнувшие под утро лягушки, засвистели перепелки, вразнобой зазвучал лес птичьими голосами. Ожила лесная поляна. А когда солнце осушило росу, к расположению стали подходить из деревень мужики. Из Гнутово Василий Пьянков вернулся с Алексеем Юферовым, его братом Иваном и однополчанами Ефимом Кузнецовым, Федотом Мурашовым и Ефтеем Масленниковым. Все четверо дезертировали из колчаковской конной разведки и явились в отряд на конях, с карабинами, шашками и запасом боевых патронов. С Алексеем Павловичем Мотовиловым из Чудняково пришел Николай Пястолов, тоже бежавший от колчаковцев, на коне, с оружием.

Он рассказал, что в Верхней Тече спрятал под часовней семь боевых винтовок и два ящика патронов.

Шли люди из других деревень, кто с дробовиком, кто с саблей или ножом, кто с кистенем или дубинкой.

Когда совсем ободняло, состоялось первое лесное собрание. Его поручили вести Мотовилову. Алексей Павлович влез на дощатый настил телеги, обвел взглядом толпу и крикнул:

— Товарищи!

Мужики смолкли, потянулись к телеге и уставились на него десятками пытливых глаз. А он продолжал:

— Мы решились на смертельный бой с колчаковцами! Наша задача — поставить врагу надежный заслон здесь, в его тылу. А чтобы действовать, нужна организация, порядок и оружие. Оружие добудем, порядок зависит от нас. Предлагаю выбрать достойных командирами.

Мотовилов смолк, смахнул рукавом пот. Люди запереговаривались, зашумели, раздались возгласы:

— Мотовилов пусть будет… Ежова Петра запиши… Игната Первушина… Василия Пьянкова…

Председателем ревкома избрали Алексея Мотовилова, заместителем — Игната Первушина, командиром роты — Василия Пьянкова [3].

Жилье решили строить из хвороста и веток, крыть дерном и осокой. «Не навечно тут, — говорили мужики. — А от комаров и непогоды в шалаше спасаться можно. Проживем, вот только бы оружия достать!»

— С оружием так, — разъяснял Игнат Первушин. — Доставать надо. Пока у нас только тридцать винтовок, карабинов и ружей.

— А с распорядком как? — спросили Игната.

— Распорядок военный. Сегодня же разобьем отряд по отделениям и взводам, а там приказ командира — закон. Без этого долго не продержаться.

— А кусать, что будем? На такую ораву немало надо, — донимали мужики.

— Не пропадем. Не перевелась еще в деревнях еда. Прокормят.

— Теща у меня в Гнутово в гостях из Галкино, — рассказывал Алексей Юферов. — Говорит, ихние мужики тоже не поехали в Шадринск, осели у Шалгина болота.

— И в Песчанке такое же дело, — продолжил рассказ Юферова Петр Шахов. — Отец мой вернулся с базара. Говорит, схоронились в лесах тамошние призывники.

Мотовилов предложил объединиться с песчанцами и галкинцами. Большинство одобрило его совет. Назначили людей для переговоров. Мотовилов дал распоряжение Пьянкову сформировать отряд конной разведки и подобрать человека для поездки за оружием в Течу, а Игнату Первушину — провести учет людей и оружия.

* * *