Каменный убийца

– Ты? – воскликнула Сандра. – Да зачем тебе это надо?

Две женщины пошли под руку, и Гамаши больше не слышали их.

– Питер, – сказал Томас.

– Томас, – сказал Питер.

Они коротко поклонились друг другу.

– Все хорошо?

– Лучше не бывает.

Они говорили обрывочными фразами, не требовавшими пунктуации.

– А у тебя?

– Прекрасно.

Они сократили язык до одних смысловых слов и вскоре грозили перейти на восклицания. А потом – на молчание.

Арман Гамаш наблюдал за ними из зыбкой лиственной тени. Она знал, что должен радоваться встрече со старыми друзьями. И он радовался. Но, опустив взгляд, он увидел, что волоски у него на руках стоят дыбом, и почувствовал дуновение холода. В этот яркий, солнечный летний день, в этой нетронутой человеком, спокойной обстановке вещи казались не тем, чем были на самом деле.

* * *

Клара направилась к каменной стенке террасы, держа в руках пиво и сэндвич с помидорами, с которого капало на ее новую ситцевую блузку, чего она, конечно, не замечала. Она старалась спрятаться в тени, и это было не так уж трудно, поскольку семья Питера почти не уделяла ей внимания. Она была невесткой, и ничем больше. Поначалу это ее раздражало, но с каких-то пор она стала считать это большим благом.

Она посмотрела на многолетний сад и поняла, что если прищуриться, то вполне можно представить себя дома, в маленькой деревне Три Сосны. А дом ее был не так уж далеко. За горным хребтом. Но теперь он казался за семью морями.

Дома она каждое утро летом наливала чашку кофе и шла босиком к речушке Белла-Белла, вдыхая на ходу аромат роз, флоксов и лилий. Она садилась на скамью под мягким утренним солнцем и пила кофе, глядя на воду в реке, завороженная ее неторопливым течением, сверканием серебра и золота в солнечных лучах. После этого она возвращалась в свою мастерскую и писала до середины дня. Потом они с Питером брали пиво и выходили в сад или присоединялись к друзьям в бистро, чтобы выпить по стаканчику вина. Жизнь была тихая, небогатая событиями. И она их устраивала.

Но вот однажды утром, не так давно, она, как обычно, пошла проверить почту в ящике. И нашла там это приглашение, ввергнувшее ее в страх. Ржавая дверка взвизгнула, когда она открыла ее, а засунув руку внутрь, она даже на ощупь догадалась, что там лежит. Она почувствовала тяжелую писчую бумагу конверта. У Клары возникло искушение просто выбросить его, швырнуть в бачок с отходами для переработки, чтобы он превратился во что-нибудь полезное, например в туалетную бумагу. Но она не сделала этого. Она уставилась на паучьи каракули, зловещий почерк, от которого у нее мурашки бежали по коже. Наконец, больше не в силах это выносить, она вскрыла конверт и обнаружила внутри приглашение на семейный сбор в «Охотничьей усадьбе» в конце июня. На месяц раньше обычного и как раз в то время, когда в Трех Соснах снимают флаги святого Иоанна Крестителя и готовятся к празднованию Дня Канады первого июля на деревенском лугу. Время было выбрано хуже некуда, и Клара подумала как-нибудь отговориться, но тут вспомнила, что в этот год она должна организовывать детские игры. Клара, которая научилась общаться с детьми, делая вид, будто это куклы, вдруг пришла в смятение и сказала себе: пусть решает Питер. Но в приглашении было и кое-что еще. Во время их пребывания в «Охотничьей усадьбе» что-то должно было случиться. Когда в тот день Питер вышел из своей мастерской, Клара протянула ему конверт и взглянула в его красивое лицо. Она любила это лицо, хотела защитить этого человека. И могла защитить от всего на свете. Но не от его семьи. Они нападали на него изнутри, а тут она ничем не могла ему помочь. Она наблюдала за ним: поначалу на его лице появилось недоуменное выражение, потом он понял.

Ничего хорошего ждать не приходилось. И все же, к ее удивлению, он взял телефон, позвонил матери и принял это несчастное приглашение.

То было несколько недель назад, и вот, пожалуйста, оно случилось.

Клара сидела в одиночестве на стенке и смотрела, как остальные попивают джин с тоником на ослепительном солнце. Ни на ком не было шляп от солнца, они предпочитали получить солнечный удар и рак кожи, лишь бы не иметь дурацкого вида. Питер разговаривал с матерью, приложив ладонь козырьком ко лбу, чтобы защититься от солнца, словно нескончаемо отдавал честь.

У Томаса вид был элегантный и величественный, тогда как Сандра выглядела настороженно. Стреляла в разные стороны глазами, оценивала порции, наблюдала за мельтешащими официантами, прикидывала, кто сколько получил в сравнении с тем, что досталось ей.

По другую сторону террасы и тоже в тени Клара видела Берта Финни. Он вроде бы наблюдал за женой, хотя сказать точно она не могла. Она отвела глаза, как только его блуждающий взгляд поймал ее.