Каменный убийца

– Но уязвить хотела именно его.

– Возможно. Только старшего инспектора не так-то легко уязвить. И потом, вы ошибаетесь. Все, что она сказала про Оноре Гамаша, – правда. Он был трусом.

* * *

Гамаш и Бовуар вернулись в «Охотничью усадьбу» ровно к звонку из Исправительного центра Нанаймо в Британской Колумбии.

– Вам придется говорить оттуда, – сказала мадам Дюбуа, показывая на маленький кабинет.

Бовуар поблагодарил ее и сел за стол, который, похоже, никогда не использовался. Хозяйка явно предпочитала находиться в центре событий.

– Месье Дэвид Мартин?

– Oui.

– Я звоню в связи со смертью вашей бывшей жены.

– Не бывшей. Мы так и не развелись. Пока просто расстались.

Бовуар подумал, что его собеседник прекрасно вписался в семью Морроу. И вполне закономерно оказался в исправительном учреждении.

– Сочувствую в связи с вашей утратой.

Он произнес эти слова автоматически, но реакция Мартина удивила его.

– Спасибо. Все не могу поверить, что ее нет. – Голос его звучал искренне и скорбно. Первый человек из близких реагировал на смерть Джулии таким образом. – Чем могу вам помочь?

– Мне необходимо все знать про нее. Как вы познакомились, когда, хорошо ли вы знаете семью Морроу. Все, что вам придет в голову.

– Я почти не знал Морроу. Встречался с ними, когда приезжал в Монреаль, но потом эти приезды сошли на нет. Я знаю, Джулию очень расстроило то, что случилось.

– А что случилось?

– Отец выкинул ее из дома.

– Насколько нам известно, она сама уехала.

На другом конце наступила пауза.

– Да, пожалуй, это верно, но иногда люди превращают вашу жизнь в такой ад, что у вас не остается выбора.

– Чарльз Морроу превратил жизнь дочери в ад? Каким образом?

– Он поверил в один злобный слух. Впрочем, я даже не могу сказать, что поверил. – Голос Дэвида Мартина вдруг наполнился отчаянием. – Кто-то написал гадость про Джулию, ее отец увидел это и очень рассердился.

– А эта надпись была правдой?

Он знал историю, но хотел выслушать версию Мартина.

– Кто-то написал на стене, что Джулия хорошо делает минет. – В голосе Дэвида Мартина явно слышалось отвращение. – Если бы вы хоть раз видели Джулию, то знали бы, что это гнусная ложь. Она была снисходительной и доброй. Настоящая леди. Слово старомодное, но оно точно к ней подходило. В ее присутствии вы чувствовали себя легко. И она обожала отца. Вот почему его реакция так ее обидела.

– А ее мать? Какие отношения были между ними?

Дэвид Мартин рассмеялся:

– Чем дальше уезжала Джулия и чем дольше продолжалось ее отсутствие, тем лучше были отношения. Расстояние и время. Вот теория относительности по Морроу.

Но Дэвиду Мартину, кажется, было вовсе не смешно.

– У вас нет детей?

– Нет. Мы пытались, но Джулии вроде не очень хотелось. Она делала это ради меня, и когда я понял, что она на самом деле не хочет детей, то перестал настаивать. Она была очень обижена, инспектор. Я думал, что смогу избавить ее от этой боли, и смотрите, чем это для меня кончилось.

– Вы хотите сказать, что похитили все эти деньги и погубили столько жизней ради вашей жены?

– Нет, я действовал из корыстных побуждений, – признал тот.

– Если вы такой корыстный человек, то почему ваша жена не была застрахована?

Последовала еще одна пауза.

– Потому что я и вообразить не мог, что она может умереть раньше меня. Я старше, я должен был умереть первым. Я хотел умереть первым. Я не мог себе представить, что получу прибыль от ее смерти.

– Вы знаете завещание вашей жены?

– Вероятно, она написала новое. – Мартин откашлялся, и голос его стал сильнее. – Но согласно последнему она все оставляла мне, за исключением небольших благотворительных пожертвований.

– Например?

– На детскую больницу, на приют для животных, на местную библиотеку. По мелочам.

– И ничего семье?

– Ничего. Не думаю, что они на что-то рассчитывали, но кто может знать наверняка.

– И много у нее было денег?

– Могло быть и больше, но ее отец оставил бо́льшую часть денег жене. Дети получили ровно столько, сколько было нужно, чтобы их уничтожить.

Это было сказано с нескрываемой неприязнью.

– Что вы имеете в виду?

– Чарльз Морроу жил в ужасе – боялся, что дети промотают семейное состояние.

– Бойтесь третьего поколения, oui, я слышал об этом, – сказал Бовуар.

– Так говорил ему отец, и он уверовал в это. Каждый из детей унаследовал от отца около миллиона. Кроме Питера, – уточнил Мартин. – Тот отказался от наследства.

– Quoi?[74]

– Я знаю, это глупо. Он вернул эти деньги, и их разделили между остальными детьми и матерью.

Бовуара это так удивило, что его мозг отказывался верить. Как можно отказаться от миллиона долларов? Ему и думать не хотелось, на что он пошел бы ради таких денег. А что могло бы заставить его отказаться от такой суммы, он и представить себе не мог.

– Почему же он это сделал? – вот и все, что он сумел выдавить из себя.

К счастью, этого оказалось достаточно. С другого конца континента до него донесся смешок:

– Я у него не спрашивал, так что могу только догадываться. Месть. Я думаю, он хотел доказать отцу, что тот ошибался. Что Питер единственный из всех детей не заинтересован в этом наследстве.