Каменный век, авторский сборник

Зам. нач. СБ майор-инженеру Макдоналдсу Рубакину от сержант-техника Сав. П. Прозорова

Дорогой коллега. Нашли мы Мережко и царевну в самой что ни на есть бесконтрольной зоне 30Ж. Было тут бесхозное царство — местный повелитель зашел в иноземное посольство и попросил там политического убежища от тупости своих подданных. Созвал Мережко всех жителей на сходку и выставил свою кандидатуру в цари: мол, пришел владеть вами.

А жители, крепко подумав, отвечали: ну коли пришел, тогда владей.

И поставили они его на царствие за неимением лучшего, приговаривая: на бесптичье и попа соловей. А вот семейная жизнь не получилась у условно молодых даже во дворце. Либо по легкомыслию, либо по тайному велению сердца поднесет женушка муженьку то водицы нечистой, от которой рога вырастают, то пряничка проклятого, от которого лицо мордой делается.

Мы, чтобы Мережко выручать, во дворец устроились придворными. Но за нашу бдительность Василиса нас все время разжалованию и остракизму подвергала. Так что вскоре стал я кухонным мужиком, вернее, дармоедом, а Тристан, как более способный, свинопасом. Однажды мы посоветовали царевичу проделать красивый сказочный обряд «очищения бабы» — то есть, разрубив царевну, всех жаб и прочих гадов из нее вытряхнуть (читай, опасные компоненты) — да снова срастить половинки. Тут уж более низкой должности не нашлось и, упростив задачу, Василиса вытолкала нас взашей без выходного пособия.

Прошло только три дня и три ночи, царевич на охоту направился за вкусненьким — во дворце-то его только макаронами по-флотски потчевали. А к одинокой Василисе, как это иногда еще бывает, гость дорогой едет. Звали того пришлеца Горыныч. Откуда узнал, как пронюхал о царевне, не ведомо. В общем, с любыми любимыми не расставайтесь.

Программу для этого Горыныча, должно быть, какой-то хакер несносный написал, потому получился не только оборотень, но и коварный соблазнитель. Если помните, горынычи нам даже во времена относительного порядка на игровых полях благопристойную картинку портили. Подкатит такой к женскому объекту, наладит интерфейс интимного общения, и на следующий день готов выводок — юные оборотнички, которые везде притворяются, везде мешают. Шла тихая подрывная деятельность, а мы все кивали на программные ошибки, без которых не бывает. Настоящей подлости без напускного благородства не бывает!

Вот и сейчас перекинулся Горыныч молодым удальцом, сокольничим соседского царя Салтана. Со стихами Пушкина явился на устах и подмигиванием в глазах. Тут до меня дошло, он же как две капли с магистром Афанасием-Афанасием из ОРИС. И вот, благодаря упорному подсматриванию и подслушиванию, известно стало, что Горыныч с Василисой не только в шашки-шахматы поигрывают. А перед разлукой подарил оборотень чужой жене так называемый мертвый зуб (о нем ниже) и посоветовал ей на ушко: «Как сделается Василий-царевич непослушным, напросись почесать у него в голове, только косточкой сей по кудрям евонным проведешь, он вмиг и образумится». Какова тварь, таков и подарок!

Вернулся изрядно выпивший и закусивший Василий-царевич домой и только принялся женушке лекцию читать по теории игр, она ему зубчиком в голову мудреную запустила. Он, как и следовало ожидать, немедленно преставился. Василиса истерично хихикнула, собрала хатули, села в телегу и поскакала до папаши, прощение вымаливать. Придумала даже историю на ходу — что Василий-царевич никакой не царский сын, а резидент тридевятиземельской разведки, потому как лопотал он непонятные слова.

Тристан ушами-локаторами поводил, почуял во дворце окоченение трупное и дал мне знать о происшествии. Затем стал сзывать народ — народа под рукой не оказалось. Привел тогда во палаты, сминая стражу, обитателей скотного двора — они нахалявили кругом, ужас. Но занавес уже давно упал. Опасливо осмотрев бездыханное тело, Тристан объявил собравшимся, что по Мережко-царевичу был применен мертвый зуб: самонаводящийся антибиологический снаряд многократного использования. (А я со своей точки зрения добавил — универсальный блокировщик киберобъектов.) Покойника еще можно было спасти, выманив из него мертвый зуб. Это страшное оружие ведь бьет по любому, кто окажется в зоне поражения — конусе с телесным углом в сто двадцать градусов. По рабоче-крестьянски говоря, надо было перепрыгнуть через трупака, да так ловко и быстро, чтоб выскочивший зуб не успел в тебя воткнуться. Иначе каюк, безусловный летальный исход.

Скоты заблеяли, замумукали, захрюкали, давая понять, что особых симпатий к царевичу они не испытывают, ведь он пожирал их за милую душу вместе с макаронами по-флотски. Так что жизнью рисковать они не намерены, поищите других дураков.

Тогда прыгнул Тристан, оп — и готов, лежит пригвожденный оружием массового поражения.

А Мережко оживает, встает, говорит, что ему тошно от этого балагана, и удаляется в клозет.