Каменный век деревянных людей

– Посмотрим, – зевнул Чер, успевший разочароваться в новом оружии. – Удар, может, и будет хорош, но мечом орудовать сподручнее. Я нанесу пять ударов, пока эту штуку раскрутишь на один.

– Зато этот один может оказаться более удачным, чем твои пять, – возразил Вурч. – И потом, не придётся приближаться к гусенице.

– Это так, – согласился Чер. – Если будет время научиться метать их издали по движущейся гусенице. Но такое разве что Бао под силу. А в остальном – чем диски лучше пращ?

– Будем протаскивать чучело по плацу, – решил Вурч.

– Я попробую, – серьёзно кивнул Бао. – Пусть потеплеет.

Бао хуже всех переносил холод. Несмотря на то, что был чёрнокожурый и сильнее всех нагревался на солнце.

Когда казармы построили, и в них сложили печи – для отопления горючим камнем, – прибыло новое пополнение.

С новыми воинами появились неожиданные существа. Виш с Люцем стояли в наряде у ворот и первыми заметили их. Причём Люц даже первее Виша, потому что Виш ходил за обедом на кухню.

– Кто это? – изумился Виш, вернувшись с глиняными котелками из столовой и обнаружив привязанных у поста приземистых существ, беспрестанно поводящих длинными, остро зазубренными листьями.

– Осоки, – ответил Люц. Он успел познакомиться с зубами осок и теперь потирал глубоко процарапанную лодыжку. – Особая часть специального назначения.

Подошёл и Вурч.

– А это кто? – нахмурился Вурч, глядя на рычащих существ, с трудом удерживаемых вожатыми на прочных поводках. На многочисленных трепещущих конечностях блестели острые крючки. Слышалось низкое рычание – вибрировали узкие полоски голосовых связок у основания стебля.

– Осоки, – пояснил сопровождающий. – Их обнаружили на одном из дальних концов Империи и надрессировали сражаться с гусеницами.

– О-о! – удивился Вурч.

– Слыхал я о таких, – произнёс Гач, оглядывая высокого стройного люраса, сдерживающего рвущихся с привязи злобных тварей. Острые зазубренные листья внушали уважение. – А видеть не приходилось.

– Не бойтесь, – усмехнулся вожатый, заметив испуг нескольких старослужащих. – Они набрасываются только на гусениц. Своих не трогают.

– А я что, гусеница, что ли? – обиженно произнёс Люц, продолжая потирать поцарапанную лодыжку.

– Ты подошёл слишком близко, – пояснил вожатый. – И запах незнакомый.

– Ты слишком много ешь, – добавил внезапно появившийся Чер. – Прямо как гусеница. Вот осоки и перепутали…

В основном, как рассказывали проводники, осоки предназначались для разыскивания убежавших с поля боя и спрятавшихся гусениц. Но позже стали участвовать и в прямых сражениях.

Свирепые осоки рычали и рвались с поводков. Натасканные на гусениц, они зверели от одного вида ползучих гадов, и удержать их было почти невозможно.

В первом же бою уникальные качества новых существ испытали в полной мере.

Чтобы проверить поисковые свойства осок, пришлось бы специально пропустить хоть одну гусеницу на берег. Но этого не потребовалось: в тот день море заволакивал низкий туман, и плотики вынырнули из него в опасной близости от кромки прибоя. Часовой не успел среагировать – и гусеницы выползли на берег.

Их обнаружил пеший патруль и поднял тревогу.

На ящерицах в те места старались не заезжать: боялись появления змей. По этому поводу кое-кто ворчал, что змей надо уничтожить полностью. Но при взгляде на громадные тела змей о полном уничтожении как-то забывалось.

Когда солдаты примчались к морю, последние гусеницы покидали плотики. Причём, как ни странно, не обратили внимания на подбегающих воинов, а устремились вверх по песчаному берегу. И тут на них налетели спущенные с поводков осоки!

Виш видел, как это произошло, он находился в непосредственно близости от беснующейся своры осок. Он видел, как вожатый отвязал поводок, и, размахивая острыми зазубренными листьями, осоки бросились в атаку.

Гусеницы среагировали не сразу. Они просто не приняли всерьёз столь мелких тварей. А осоки своё дело знали. Если их острые зубчики ничего не могли поделать с прочной броней гусеницыных «налобников», да и шкуру боков и спины не всегда прорезали, то уж нежное тонкое брюхо могли исполосовать вмиг.

Гусеницам пришлось туго: чтобы напасть на люрасов, им приходилось вставать на дыбы – применяя свою привычную тактику. Но тогда обнажалось брюхо, чего делать никоим образом не следовало: осоки стремительно бросались вперёд, и вертелись волчком, прорезая нежную кожицу.

Обороняясь, гусеницы стали припадать к земле и замирать, чтобы не оставлять осокам ни малейшей щёлочки. Но тут вступали в работу пикари и лучники: действовать по застывшему врагу – верх желания. Кто же промажет по неподвижной мишени?

Лучники стреляли в упор, не торопясь выбирая место, куда удобнее выпустить стрелу. А гусеницы не обращали внимании на лучников: они расширенными от ужаса неподвижными глазами смотрели на вертящихся вокруг и размахивающих острыми листами осок. Но на тех гипнотизирующий взгляд гусениц не действовал.

«Ага! – злорадно подумал Виш. – Теперь-то вы никуда не денетесь!»