Каменный великан

Он закончил заряжать пистолеты, засунул один из них за пояс, а ствол второго погрузил в узкий прожилок загустевшей глины, тянувшийся вдоль стены пещеры, и вертел взад-вперед пистолетом, надавливая на него, покуда ствол не забился глиной до отказа. Потом Эскаргот встал. Гоблинов десять мгновенно обернулись, готовые броситься на него, на сей раз без всякого азарта. Он добродушно кивнул им и весело помахал рукой королю, который к настоящему времени почти полностью сполз с трона, оставив на нем лишь голову и плечи. Лицо жирного гоблина хранило угрюмое выражение, словно он размышлял о некоем вероломстве, некогда совершенном по отношению к нему, или о том, что окровавленный окорок, принесенный ему на ужин, слишком жесткий и требует дополнительного часа варки.

Эскаргот медленно достал мешочек пороха из кармана куртки и раскрыл его. Потом он испустил дикий вопль и рванулся к костру, раскидывая гоблинов налево и направо. Резко размахнувшись, он высыпал порох в огонь спиралевидной струйкой и метнулся к королевскому трону, дабы оказаться вне радиуса действия взрыва. Он услышал громкое шипение, увидел сноп искр и вспышку голубого пламени – но и только.

Гоблины замерли на месте и уставились сначала на костер, а потом на Эскаргота, даже своими скудными умишками понимая, что все эти дикие телодвижения что-то да значат. Но когда засим ничего не последовало, они стали подступать к нему, теперь с некоторой опаской. Король гоблинов возбужденно замахал леденцовой палочкой и принялся подпрыгивать на троне. Эскаргот вскочил на ноги и выдернул пистолет из-за пояса, судорожно соображая, тот или нет пистолет он выхватывает, а потом выстрелил, почти не целясь, в полупустую корзину с водорослями, которая стремительно отлетела назад, разбрасывая содержимое по полу.

Король посмотрел на нее с легким удивлением, – похоже, зачарованный грохотом, произведенным незнакомым предметом, и чудесными его последствиями. Настороженно глядя на Эскаргота, он спустился с помоста и вдруг резким движением вырвал у него из руки пистолет, наставил на него и крикнул: «Бум!» – а потом склонил голову к плечу, озадаченный отсутствием последствий. Гоблины опасливо толпились вокруг, возбужденно переговариваясь между собой, а король тем временем обнаружил подвижные части механизма и принялся экспериментировать с ними. Он взвел курок, потом спустил со взвода, заглянул в дуло и потряс пистолетом над ухом. Потом он снова взвел курок и нажал на спусковой крючок – раздался щелчок ударника, но больше ничего, если не считать дружного восторженного вопля, испущенного гоблинами, которые заухали, завыли и принялись толкаться и царапаться. Эскаргот вытащил из-за пояса второй пистолет и с широкой улыбкой протянул жирному гоблину. Король схватил его, мгновенно взвел курок и резко нажал на спусковой крючок.

Оглушительный взрыв сотряс стены пещеры, повергнув гоблинов в паническое бегство и опрокинув навзничь Эскаргота, захваченного врасплох. Он рассчитывал находиться чуть дальше к моменту выстрела. Эскаргот откатился к костру, выронив оставшийся незаряженный пистолет, а потом вскочил на ноги и помчался прочь, не обернувшись посмотреть, что случилось с жирным королем, – прямо к выходу из пещеры, забитому толпой обезумевших, смятенных гоблинов, которые бросились за ним, когда при виде них он круто развернулся и побежал в противоположную сторону, глубже в подземные пещеры.

Эскаргот на бегу сбросил плащ, когда несся по освещенным факелами туннелям, время от времени поскальзываясь на каменистых спусках, падая и снова вскакивая на ноги, с каждым тяжелым шагом оставляя своих преследователей все дальше и дальше позади. Что он будет делать, если натолкнется на другую толпу гоблинов, Эскаргот не знал. Наконец факелы кончились, и он побежал в кромешной тьме. После очередного падения он решил сбавить скорость и пошел медленным шагом, держась одной рукой за стену, а другую выставив вперед – внезапно осознав, что туннель наполнен шумом подземной реки.

Позади слышались приглушенные голоса, но очень далеко; и один раз Эскаргот услышал раскатившийся эхом кудахчущий смех, потом пронзительный визг, а потом снова смех. Затем воцарилась тишина, которую нарушал лишь шум стремительного потока. Воздух вдруг стал туманным и холодным, и он медленно пробирался ощупью вперед, уверенный, что с минуты на минуту сорвется с обрыва или наткнется на глухую стену в конце туннеля и обнаружит, что безнадежно заблудился. Над ним, он знал, стоял дождливый день, и ветви деревьев раскачивались в тумане на ветру, и облака плыли в знакомом небе.