Камера! Мотор! Любовь! (СИ)

— Ещё каком. И пока я прихожу в себя от шока, которым я назвала бы по-другому, ты поведаешь мне всё в самых грязных подробностях!

И Каролина снова начала рассказывать. Она поделилась всем: первой встречей и разговором, неуклюжим поступком и самым вкусным кофе в своей жизни.

— Как думаешь, это что-нибудь значит? — спросила она.

— Конечно, как ты можешь сомневаться!

— Но я ведь не красавица, одеваюсь неженственно…

— Ты — такая, какая есть! Ты классная: стройная, красивая, умная, талантли… Ладно, не важно. Просто подумай, стал бы он это делать, если бы ты ему не нравилась?

— Подруга, ты умеешь воодушевить, — засмеялась Каролина.

— Вот, другое дело. Видеть твою смеющуюся физиономию приятнее, чем хмурую.

— Всё нормально, просто я устала. Я даже ещё по городу не гуляла — некогда.

— Попроси Энтони провести тебе экскурсию, — Аня заерзала на стуле от предвкушения.

— С ума сошла? Я при нем толком двух слов связать не могу, а ты говоришь — гулять позвать. Я дико стесняюсь его.

— А зря. Та вертихвостка не стесняется, так и сует свою грудь ему под нос.

— Что думаешь насчет них? — хоть соседка ещё не пришла, но Каролина всё равно понизила голос, словно та могла услышать, где бы ни находилась, и язык не стал бы помехой. Она бы не удивилась такой способности Миранды.

— Не думаю, что между ними что-то есть, но ты всё равно понаблюдай за ними.

— Дорогая, ты необъективна! Ты просто хочешь, чтобы у меня с Энтони что-то было, — фыркнула Каролина.

— Конечно хочу! А ты разве нет? Представь, если он станет твоим первым мужчиной! — Аня подмигнула.

— Брось такие вещи говорить! — кровь бросилась Каролине в лицо.

— Да брось из себя монашку разыгрывать, — подруга расхохоталась. — Мы с тобой взрослые, и вы с ним взрослые. А чем любят заниматься взрослые люди…?

— Аня, хватит, ты вгоняешь меня в краску! — перебила её девушка.

— Скажи, разве он не сексуальный? Разве у тебя голову не сносит, когда ты смотришь на его тело, руки, я знаю, ты от них без ума. Знаю я, какие страсти кипят в твоей голове! Сама читала в твоих романах насыщенные и яркие сцены…

— Давай не будем, — Каролина окончательно засмущалась. — Ты всё обо мне знаешь, ты права, но не дразни меня лишний раз, и так тошно. Лучше скажи — слышно ли что-нибудь о фильме? Есть ли какая-то информация в сети?

— Не знаю, случайно не натыкалась, но поищу. Буду сообщать тебе все местные новости. Стану российским информатором.

— Идёт. Как дела у ребят?

— Все хорошо, мы по тебе скучаем, Кэр. Особенно Горшенёв.

— Понимаю. И я по вам скучаю. Но сейчас не буду ему звонить, я устала и хочу спать.

— Я передам ему привет, а ты отдыхай. Молодец, что позвонила. Доброй ночи!

— А тебе удачного дня!

Глава 12

Замелькали съёмочные дни. Точно срываемые с календаря листы они улетали в безвозвратное прошлое. Каждый час проводился с пользой, и за месяц отсняли чуть меньше трети. Каролина освоилась на площадке, схватывала всё на лету, наматывала на невидимый ус каждое слово режиссёра. Она привыкла к смене поясов и уже не чувствовала себя по утрам дьявольски разбитой, а по вечерам — сонной мухой. Её радовало то, что она делала, и счастливая улыбка прочно обосновалась на лице, привлекая людей.

Она хорошо общалась со всеми, особенно с Эмбер и Мирандой. Но вряд ли могла назвать их подругами и поделиться тем, что на душе. А с кем могла, с теми ежедневно созванивалась через Skype. Её заокеанские друзья поддерживали её. Они все скучали по ней, но особенно беспокоился Альберт. Наверное, именно с ним Каролина и болтала больше всего. Только одну тему они не затрагивали — отношения с Давелом. И хоть между Энтони и Каролиной ничего и не было, но парень всё равно не упоминал актёра. Может, считал это слишком деликатным или просто ему было неприятно самому.

Девушка прекрасно понимала его. Когда дома она восторгалась Давелом, Альберт сносил это «несерьёзное и одностороннее чувство», ведь Энтони был всего лишь образом в мыслях. А теперь он обрёл «плоть», стал реальным мужчиной, с которым его подруга могла завести роман. Но кое-что осталась неизменным — односторонность любви Каролины.

Они с Энтони виделись каждый день или через день, если он не участвовал в съемках, но общались ничтожно мало, даже не всегда здоровались. Райан больше не просил Каролину отнести микрофоны, а иных разумных предлогов подойти и поговорить девушка не находила. Жест с кофе действительно оказался актом вежливости — больше актёр не пытался ухаживать. И ей оставалось молча созерцать дорогого сердцу мужчину. Если бы не плотный график и общение с друзьями, она бы, наверное, впала в депрессию — каково это видеть любимого человека и понимать, что чувства безответны? Может, у неё и был шанс обратить на себя внимание Давела, но застенчивость мешала сделать первый шаг. В конце концов, она обычная двадцатилетняя девушка, а он — знаменитый актёр, взрослый мужчина.