Камера

Следом за Лукасом Манном Адам покинул Камеру. Исполнитель уже протягивал руку к рычагу. Подался вперед, чтобы ничего не упустить, его ассистент. Едва заметно раскачивались, выбирая точку обзора, двое охранников. Вместе с врачом отступил к стене Наджент.

Царившая на улице духота показалась Адаму блаженной прохладой. Подойдя к фургону, он уперся головой в матовое стекло бокового окна.

— С вами все в порядке? — спросил Манн.

— Нет.

— Попробуйте собраться с духом.

— У вас нет желания вернуться?

— Я присутствовал на четырех казнях. Хватит. Эта — самая трудная.

Адам посмотрел на белую дверь в кирпичной стене. Возле нее курили и перешептывались с охраной водители мини-автобусов.

— Я бы уехал, — сказал он, боясь, что потеряет сознание.

— За мной.

Лукас за локоть подвел Адама к автобусу, бросил короткую фразу водителям. Один из них уселся за руль, раскрыл дверцы, и оба забрались в салон.

Перед глазами Адама возникло лицо деда: вот он судорожно хватает ртом обжигающий легкие воздух, пытаясь вздохнуть как можно глубже, пытаясь отключиться.

Из глаз брызнули слезы. Развернувшись, автобус тронулся с места. Горло Адама перехватил спазм. Святый Боже, спеленутый ремнями, дед напоминал жертвенное животное. Для чего девять с половиной лет он, хватаясь руками за прутья решетки, ловил миг, чтобы увидеть краешек луны?

Адам оплакивал Сэма, страшную историю семейства Кэйхоллов и себя самого, не сумевшего остановить это безумие.

— Жаль, искренне жаль, — два или три раза повторил Лукас, сочувственно похлопывая его по плечу.

Автобус остановился.

— Где ваша машина?

Стоянка была заполнена автомобилями. Не проронив ни звука, Адам спрыгнул на землю. Лукаса он поблагодарит позже.

«Сааб» мчался между двумя рядами кустов хлопка. У главных ворот Парчмана Адам притормозил, чтобы дать охране возможность проверить багажник. За воротами, левее будки, толпились репортеры с видеокамерами.

Багажник, как и следовало ожидать, был пуст. Адам нажал на педаль газа, и «сааб» едва не сбил зазевавшегося писаку. Выехав на автостраду, он чуть сбросил скорость: вдоль обочин стояли десятки людей с горящими свечами в руках. Из темноты доносилось медленное, тягучее пение.

Но вот позади остались национальные гвардейцы, брошенные без присмотра автомобили, плантации хлопка. Адам довел скорость до девяноста миль в час. Ехал он почему-то на север, хотя и не собирался этой ночью возвращаться в Мемфис. «Сааб» несся через пустынные городки: Татуайлер, Ламберт, Следж, Криншоу. По ветровому стеклу расплывались пятна от врезавшихся в него насекомых. Летом, как слышал Адам, в Дельте от них не было спасения.

Путь лежал просто вперед. Адам ни разу не задумывался о том, куда он отправится после смерти деда. Ведь вплоть до самого конца он не верил, что казнь все-таки состоится. Сейчас он мог бы сидеть за столом вместе с Гарнером Гудмэном и Гетсом Кэрри, праздновать удивительную победу. Мог бы остаться на Скамье, уточняя условия отсрочки, которая позже наверняка вылилась бы в освобождение. Мог бы…

Возвращаться в особняк не хватало решимости: вдруг тетка уже дома? Нет, встречу с ней лучше отложить. Он переночует где-нибудь в мотеле. Главное — немного поспать, а утром станет ясно, что делать.

Но по обеим сторонам дороги не видно было ни огонька. Адам вновь сбросил скорость. Автострада разветвлялась, пересекалась с другими. Всякое представление о пространстве исчезло. Плевать! Как можно заблудиться, если ты все равно не знаешь, куда тебе нужно?

На подъезде к Эрнандо, южному пригороду Мемфиса, внимание Адама привлекло ночное кафе. Стоянка у входа пуста, за кассовым аппаратом пожилая женщина с сигаретой разговаривала по телефону.

Адам выбрался из машины, прошел к вместительному холодильному шкафу со стеклянной дверцей и снял с полки картонную упаковку с шестью бутылками пива.

— Извини, красавчик. После двенадцати мы пивом не торгуем.

— Что?

Акцент северянина женщине, по-видимому, не понравился. Она аккуратно положила трубку на кассовый аппарат.

— Продавать пиво после полуночи запрещает закон.

— Закон?

— Ты не ослышался. Закон.

— Закон штата Миссисипи?

— Совершенно верно.

— А вам известно, что я думаю о законах штата Миссисипи?

— Нет, мальчик. Да это меня и не интересует.

Адам пришлепнул к стойке бара десятидолларовую купюру, подхватил картонку и вышел. Женщина посмотрела ему вслед. Звонить в полицию из-за шести бутылок пива? Чушь.

Стараясь соблюдать скоростной режим, он сделал первый глоток.

Пятнадцать минут агонии, пятнадцать минут на вентиляцию, еще десять — на обработку ангидридом аммония. Опрыскать аэрозолем неподвижное тело — мертвое, мертвее, чем сама смерть, по словам врача. Наджент сыплет приказами: «Защитные маски, перчатки! И выгнать к черту проклятых репортеров!»