Камердинер, который любил меня

Марианна отомстила ему, вытолкнув из комнаты, и Белл не винил ее за это. Теперь счет был равный, но он почему-то чувствовал себя проигравшим. Она добилась своего – ни о чем другом, кроме как заняться с ней любовью, он и думать не мог. Только ни один из них не доверял другому достаточно, чтобы сказать правду. Так что, они, похоже, обречены подозревать друг друга до конца дней, а значит, больше никаких прикосновений. Проклятье!

Белл тряхнул головой и приказал себе сосредоточиться на поисках. Он как раз выдвинул верхний ящик стола, когда дверь за ним распахнулась, и в комнату вошла миссис Уимбли, гордо выпрямилась и тоном обвинителя спросила:

– Сэр, что это вы здесь делаете?

Белл обернулся и уставился на нее. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать: миссис Уимбли пришла не одна, а с леди Копперпот.

– В чем дело? – вопросила и леди Копперпот, подозрительно взглянув на камердинера мужа.

– Да вот он рылся в столе его светлости, – сообщила миссис Уимбли.

– Это мой стол, – возразила леди Копперпот. – По крайней мере я им пользовалась, пока мы здесь. Но мне интересно, мистер…

– Бакстер, – услужливо подсказал Белл.

– Да, мистер Бакстер. – Мне интересно, что вы искали в этом столе.

Белл набрал в грудь воздуха, соображая, что бы такое соврать поправдоподобнее, и уже готов был попытаться, когда в комнату вошла Марианна и с порога воскликнула:

– Ах вот вы где, мистер Бакстер! Вы нашли эту злосчастную пуговицу?

Белл кашлянул и выпрямился.

– Нет, мисс Нотли. В столе ее милости нет, как вы предполагали.

– Странно, – вполне натурально удивилась Марианна. – Могу поклясться, что я положила ее именно туда. Следовательно, надо поискать в гардеробе леди Вильгельмины. Надеюсь, мы не слишком побеспокоили вас, миледи? – обратилась она к леди Копперпот, которая в полном недоумении переводила глаза с одного слуги на другого.

– Ах, значит, это вы послали мистера Бакстера сюда на поиски пуговицы? – уточнила леди Копперпот, вроде бы вполне удовлетворенная ответом.

– Да, миледи, я была уверена, что положила ее в ящик, но, вероятно, ошиблась.

Белл поклонился дамам.

– Что-нибудь еще, миледи?

Леди Копперпот жестом отпустила его, и Белл в мгновение ока оказался в коридоре. Он был, как никогда, близок к провалу. Придется поблагодарить Марианну за помощь. Ни одно из объяснений, которые он мог бы предложить, не было достаточно правдоподобным.

Он уже почти дошел до лестницы для слуг, когда Марианна догнала его и тихо спросила, усмехнувшись:

– Ну и?..

– Спасибо, – сказал Белл.

– И это все?

– Ты ожидаешь какой-то платы?

– В некотором роде, но деньги мне не нужны.

– Тогда что?

– Как ты думаешь, если я пришла тебе на помощь, то достойна доверия?

– Не обязательно.

– Но в любом случае счет равный: ты застал меня, я застала тебя. Так что все по-прежнему: я хочу знать твое настоящее имя.

Глава 18

Около полуночи в дверь комнаты Марианны постучали, и этот стук пробудил ее от одного из привычных кошмаров, что преследовали ее уже много лет. В этом кошмаре ее младший брат, Фредерик, тянется к ней, просит о помощи. После этого она всегда просыпалась в холодном поту. Вот и сейчас Марианна резко села, с трудом сообразив, где находится, и перевела дыхание.

Через несколько мгновений стук повторился, тихий, но настойчивый. Пришлось встать, набросить халат и отправиться к двери.

Выглянув в щелку, она увидела Николаса: как обычно, в бриджах и белой рубашке, только на сей раз застегнутой на все пуговицы. Он убрал руки за спину и виновато прошептал:

– Можно я войду?

– Это много от чего зависит.

– Например? – с чарующей улыбкой, от которой все внутри у нее начало таять, вопросил Белл.

Марианна прищурилась.

– Ну, хотя бы от того, что ты намерен мне сказать, когда войдешь.

– Я хочу извиниться, – сказал он таким тоном, что она решила его впустить.

Марианна выглянула в коридор, убедилась, что он пуст, и отошла от двери.

– Тогда можешь войти.

Белл вошел в комнату, Марианна закрыла за ним дверь, а когда обернулась, увидела у него в руке красную розу на длинном стебле.

– Из сада лорда Клейтона, – пояснил он. – Шипы я срезал.

Его голос был таким виноватым и искренним.

Марианна взяла розу и поднесла к лицу. Ей еще никто никогда не дарил цветов.

– Прости, если ты не любишь розы, – сказал Белл. – Я решил, что спрашивать, какие цветы тебе нравятся, не очень правильно: не будет сюрприза.

Марианна не сдержала улыбки.

– Да, ты прав, но эта роза прекрасна. Спасибо.

– Кстати, на будущее, какие цветы твои любимые? – Белл потер затылок так, словно ему некуда девать руки.

Марианна еще не видела, чтобы он так нервничал. Интересно.

– Мои любимые…

Она никогда не задумывалась об этом. Вот леди Вильгельмина обожает лилии – в ее комнатах всегда стоят вазы с этими цветами, – но у Марианны никогда не было даже повода задуматься об этом. В детстве она любила бегать по лугу за домом, где выросла, и там было полно шпорника. Поскольку больше ничего в голову не приходило, она выпалила:

– Шпорник.

– Шпорник? – Белл нахмурился.

Марианна покраснела. Судя по его тону, это был не тот цветок, который принято преподносить леди.