Казнь отложили на утро. Местные крестьяне с воодушевлением приняли такое решение, насчет барона.
Заодно приговорили вздернуть и четверых «воинов». Эти сильно отличились на поприще «наведения порядка». Они были из личной «гвардии» барона. Мне они тоже не понравились. «Пахли» или чувствовались они как-то не так. Не знаю, как объяснить… не нравились они мне — и всё тут! Как оказалось — я прав. Местные тоже на них были злы.
Остальных решили всех скопом — оправдать, и взять на службу. Эдак повесишь всех. А с кем тогда работать? Нужно и местные кадры подтягивать.
У них ведь завтра праздник — принятие присяги на верность Империи. А пока. Им пока дали инструмент и они пошли возводить виселицу.
В конце я объявил решение трибунала:
— Владения изменника-барона... Теперь уже имени не имеющего — конфискуются! И переходят под временное управление — Наместника. А для остальных, сейчас — продолжение пира.
А как же? Все должны видеть — мы власть. Можно их просто так грохнуть. Но по закону… гораздо более приятнее сдохнуть.
— Да, Тагир, — распорядился я на прощанье. — Дай и этим пожрать, нашим будущим воинам.
Глава 11.
Можно ли считать фразу "Тут живет хороший человек" искренней, если она сделана на его стене г…ном?
Будущих воинов из числа дружинников барона, никто не охранял. Захотят бежать — да на здоровье. Воевать из-под палки? Не, это глупость. А наша компания отправилась опять праздновать да разговаривать. Согласен, что это глупость. А чего ещё делать? Бежать сломя голову, на ночь глядя, и ещё и захватывать замок?! Не, это ещё более бредовая идея. Вот завтра проведем все запланированные мероприятия и посмотрим, что можно ещё сделать.
Хорошо так посидели. Чику унесли — слабоват оказался. Наш «Святой» пошел побеседовать о раскаянии с бароном. Ну заодно и узнать об обстановке, вообще. Рыцаря, «после третьего стакана», пробило — начал нести про свои подвиги. Пришлось сказать, что это «он выполнял задание Императора на планете Земля». Он уже перестал чваниться и вел себя вполне нормально. Дживс был практически незаметен. Ага. Только дворецкий — был манернее короля. Он вообще из всех нас один, выглядел как настоящий аристократ.
Юлька пыталась, как всегда не давать мне выпить, но была послана… спать. Но из своей женской вредности никуда она не пошла. Эта мегера видела как на меня… да и на всех нас поглядывал женский контингент. И небезосновательно ревновала. Зная меня, она вполне могла ожидать, что я проснусь не один. И это может быть совсем не она. Бывали, знаете ли, прецеденты.
«Нас утро встречает прохладой!». Надо бы спеть, что-то эдакое, но… Утро встретило меня вместо прохлады — чудовищной головной болью. Хозяева нам уступили спальню. Вот лежа в ней, я и проснулся. Лежал и тупо пялясь в дощатый потолок — раздумывал. Рядом тихо посапывала Юлька. Правда в руке у меня уже был игольник, и я, был готов ко всему. Ага, и дверка закрыта, и стульчик там, возле нее стоит — аккуратно. Чтоб сразу опрокинулся, если дверь попытаются открыть. И «шершни» бдят, в автоматическом режиме — у окна и в коридоре. Остальные отсматривают территорию в два квадратных км. И если что — сразу подадут сигнал.
А вот разбудил меня — шепот. …тихий-тихий. Чужой шепот! Вот я теперь лежал и думал — глюки это, после самогона или правда? Башка напрочь отказывалась от работы, но это я проходил.
«Говорить… говорить…», — раздался опять шепот.
Так. В голове шепчут. Я мог поклясться, что слышу его не ушами, а именно в голове.
Значит — глюк. И хороший такой — качественный! В голове зараза шепчет. Встречался я с ними, было дело — с глюками. Это когда по молодости косил с сотрясением. Ну и сожрал в больничке пачку димедрола. Явственно я тогда видел и крысу, сидящую рядом на ступеньке — когда я курил, и диснеевские мультики смотрел в пустой тумбочке — под работающим телевизором. Причем я четко себе отдавал отчет, что это реально глюки.
А вот шепот? Не. Это только если после трех-четырехдневного запоя.
«Ты меня слушишь? Ты меня слышишь?».
«Вот блин, достал! Тоже мне — эхо недоделанное! Надо бы пойти и похмелиться. А-то уже и голоса вон уже мерещиться начали…», — подумал я про себя.
Хотя как не странно, но кроме головы ничего не болело. Так… свербело, что-то мелкое внутри. Но это никак не походило на похмелье. Обычное похмелье я имею в виду. Хорошо, меня «проапгрейдили» — ничего не скажешь. Выпил вчера немеряно, а чувствую себя как огурчик — никакой разбитости в теле.
«хочу говорить… хочу… говорить… слышишь меня… слышишь…?», — в шепоте появились вопросительные интонации.
В голове моментально всплыла ассоциация. Это прямо как Волк из «Ну, погоди!»: «За-а-яц?! Ты меня слышишь?!»». Ну, а я, находясь в весьма раздраженном состоянии, и ответил этому вопрошающему в духе Зайца:
«Да, слышу, я — слышу!», — даже постарался в точности передать интонацию.
«Вниз. Идти. Надо говорить».