Камешек в жерновах

— Чтобы ты не наделал бед. Чтобы ценил ее. Чтобы у тебя было время задуматься. Чтобы ты понял, что такое ее отсутствие. Чтобы ты рассчитывал не на дареную силу, а на самого себя. Согласись, это было необходимо. Тем более я почти не оставлял тебя одного. Впрочем, твоя сила уже вернулась к тебе. А теперь готовься к схватке с врагом…

Саш словно очнулся, мгновенно увидел хлещущие о землю струи дождя, лиги салмских стрел, испещривших склоны холма и теперь схватывающихся корнями с землей, выбрасывающих ветви, мгновенно превращающихся в непроходимый лес, в который пытаются врубиться и окровавленные воины с оленями на кирасах, и серые, рвущиеся на выручку к собственному повелителю. Увидел тянущееся к небу огромное железное дерево, поднявшееся из мертвого пня, растворившее в себе окровавленный алтарь из фаргусской меди и теперь поблескивающее желтыми чешуйками на коре. Увидел еще два загнутых пальца на руке Лидда и застывших в отчаянных прыжках Баюла и Свача. Кто из них?

— Сейчас! — выкрикнул Лидд и разжал ладонь.

Рожок у королевского шатра не прозвучал. Даргон и Инокс спустились к смарагу. Именно тут Даргон снял с шеи рожок и выдул из него унылый звук, вызвавший у легионеров рев воодушевления. Швар было повернулся к Агнрану, чтобы возмутиться отсутствием переправы, но замер с открытым ртом — над рекой начал появляться мост. Старый колдун бормотал что-то, сложив руки на посохе, от него исходили волны силы, которые, как казалось Дану, неминуемо должны были наполнить все вокруг, а из каменистой почвы выбирались узловатые корни и стволы, множились ветви. Они сплетались, тянулись на противоположный берег, встречались на середине реки с такими же ветвями с того берега, сплетались уже с ними, соединялись, множились, наливались крепостью и толщиной. Град стрел обрушился на мост, несколько серых воинов выскочили к его началу и попытались рубить неожиданную переправу, но их собственные топоры выпускали ветви, корни, вырывались из рук. А пятый легион Адаса, двенадцатый легион Инокса, шестой и седьмой легионы уже рвались к берегу. Когорта лучников дерри приблизилась к переправе первой и осыпала тучей стрел склоны холма на противоположном берегу. Накатили темные тучи, и эти стрелы под каплями начинающегося дождя тоже начали прорастать и превращаться в непроходимый лес.

— Стойте! — безуспешно пытался кричать Агнран, торопливо ковыляя вслед за воодушевленными салмами. — Перестаньте стрелять! Вы не прорубитесь к вершине холма!

Но кто его слышал? Сам Инокс шагнул к переправе с обнаженным мечом. Основные силы салмского войска рвались или к гибели, или к победе.

— Один легион остался в резерве, — обернулся к Даргону Чаргос.

— Все силы в бой, — прошептал король, поднялся на коня и повел последние лиги воинов к ургаинскому мосту, где поредевшие легионы начали проседать под ударами раддов.

— Стойте! — крикнул Чаргос, схватив Дана и Райбу за плечи. — Следуйте за королем. Сделайте все, чтобы он остался жив!

— А как же старик? — растерялся Дан, показывая на уходящего вперед Агнрана.

— Это приказ, — жестко сказал Чаргос, и Дан все понял.

Разве время останавливалось? Нет. Разве оно сдвинулось с места? Нет. Но в то мгновение, когда раскрылась ладонь Лидда, мгновенно ожили все пятеро — Лидд, Илла, Саш, Баюл и Свач. И сжались пальцы левой руки Саша. Сжались с такой силой, что хрустнули суставы, а Илла, уже до половины обратившийся в того ужасного демона, что грыз Инбиса у Ари-Гарда, скривился от невыносимой боли и прохрипел, теряя тягучие, черные капли крови:

— Узнал! Но ты глуп, Арбан! Неужели ты думаешь, что сила демона в сердце?

Ударились друг о друга на шее чудовища светильник с потоком сущего и кровью бога, взмыл над головой Лидда дымный меч, и даже тучи не скрыли того, что небо почернело. Молнией метнулся вперед Лидд и вонзил в грудь демона меч Икурна. «Неужели ты думаешь, что сила демона в сердце?» — эхом вернулись с края равнины слова Иллы. Растаял меч в ядовитой плоти, только рукоять осталась в руках Лидда. Даже отмахнуться нечем, когда дымный меч пошел вниз. Если бы не Свач, который с быстротой кошки бросился на демона и пронзил ему руку таким знакомым изогнутым клинком, рассек бы демон Лидда на две части, а так лишил только правой руки до локтя вместе с бесполезной рукоятью. Стряхнул с себя Илла Свача, выдернул с воем из раны меч, переломил наглеца пополам и швырнул в Лидда. Только не мертвый анг сбил с ног зажавшего обрубок руки незнакомца, вдруг ставшего так похожим на Ангеса, а мертвая колдунья ари. Йокка, увешанная амулетами, упала на землю.

Саш стоял неподвижно, не разжимая левой руки, «Неужели ты думаешь, что сила демона в сердце?» — вновь ударило в уши.

От невыносимой боли Илла скривил губы, оскалил клыки, раздирая когтями собственную грудь, с трудом сделал шаг к Сашу и вновь занес над головой дымный клинок.

— Меня попробуй! — прорычал у его ног разъяренный Баюл, втыкая в тяжелую ступню навершие серебристой пики.