Камкурт. Хроники Тай-Шин

— Да ты послушай, что я тебе говорю. Это важно. Все люди владеют Силой, но не умеют ей управлять. Поэтому они думают, что ее у них нет, и одним из основных приоритетов в этой жизни становится ПОГОНЯ ЗА СИЛОЙ. Подсознательно люди воспринимают весь окружающий мир как враждебный. А раз мы воспринимаем мир как враждебный, мы должны постоянно контролировать его, превосходить, быть сильнее. Поэтому одно из самых потаенных человеческих желаний — стать круче остальных! И тут появляется Ковров со своими Сказками Тай-Шин… Эта мистерия привлекает людей, прежде всего, потому что тайно, в самой глубине души, люди думают, что могут получить от этих язычников нечто, что сделает их могущественными. Но Ковров рушит их ожидания, и не потому что он такой крутой, а потому что это особенность самого искусства Тай-Шин. Он говорит, что люди и так владеют Силой. Все. Только не умеют ей пользоваться. А для того, чтобы научиться нужно, прежде всего, изменить саму природу нашего мировосприятия, отойти от своего левополушарного Эго, от своего всепоглащающего Я. То есть, стоит людям отказаться от охоты за Силой, как они автоматически обретут ее! Поэтому создание Клубов оказалось бесполезным занятием. Обучать Тай-Шин можно сколько угодно, но обучить нельзя! Сила открывается естественным путем, но только после преодоления своих амбиций и желаний. Именно поэтому, основной стиль обучения тайшинов — это мифотворчество, изменение образа самого себя с помощью абстрактных историй. И, кроме того, — Кюнеберг поднял вверх указательный палец, — самой культуре Тай-Шин невозможно обучать, потому что это и не Учение вовсе, а родовое искусство мифотворцев, которое передается только от предков к потомкам!

Он замолчал и отпил большой глоток обжигающего виски. Мальцев, вконец запутанный непонятной логикой, молча смотрел на Кюнеберга, ожидая продолжения его внезапных откровений.

— Ты что, правда, не уловил?

— Что не уловил?

— Родовое искусство… — Вадим провел пальцем по кромке стакана, — Слушай, а он не говорил тебе про «зуб Волка»?

Мальцев кивнул.

— Говорил. Он и тренировать меня начал, потому что увидел у меня этот «зуб». А что это такое?

Кюнеберг значительно сдвинул брови.

— Тайшины могут чувствовать его. Насколько я знаю, если человеку сделать то ли энцефалограмму, то ли кардиограмму, я не помню точно, то там можно обнаружить своеобразные искривления, не свойственные обычному рисунку частотной характеристики. Это и есть «зуб Волка», отличительная черта, свидетельствующая о том, что человек уже не является четко зафиксированным в своем образе существом.

Мальцев глубоко и шумно вздохнул, мучительно закатив глаза.

— А кем же он является?

Кюнеберг улыбнулся.

— Оборотнем…

Они опять приехали на Речной Вокзал. Мальцев сказал, что это место оказывает на него какое-то особенное воздействие. Кюнеберг возражать не стал. Ему тоже нравилось смотреть на заснеженную гладь реки. Но на этот раз они встали не на самой набережной, а на площадке моста, откуда открывался потрясающий пейзаж. Они сидели, беседуя, в салоне серой «девятки» довольно долгое время, и сумерки уже стали медленно сгущаться над Барнаулом.

— Я чувствую, они где-то совсем близко… — Мальцев поежился, хотя в салоне «девятки» было жарко, — Они меня вычислили.

Он посмотрел на Вадима и пояснил:

— Я раскрылся. Думал, что найду Макса и дело либо сдвинется, либо все, финал. Но Макс опять исчез, поэтому Харты не замедлят появиться. Они скоро будут здесь. Может быть, даже сегодня.

Оба пассажира автомобиля непроизвольно осмотрелись, но вокруг никого не было, машина стояла на мосту в одиночестве. Кюнеберг напряженно размышлял. Мальцев обреченно усмехнулся.

— Слушай, а почему ты сказал, что Макс сошел с ума?

Координатор «Стаи» пожал плечами.

— Все оборотни сходят с ума. Это обязательное условие перемен.

Они посидели еще какое-то время молча. Их общение напоминало встречу выпускников, когда вспоминались прошлые годы, восстанавливались в памяти уже позабытые истории и происшествия. Они словно воссоздавали целостную картину происходящего, видимого до этого с различных точек зрения. Кюнеберг пояснил: