Камни Древних Богов (СИ)

— Возраст? — со смехом переспросил Зубин, — да нет, возраст тут не причём. Скорее, тут может подойти такая знаменитая фраза: «он слишком много знал…».

Из дальнейшей беседы мне стало ясно, что попасть в число друзей Брюса было неимоверно трудно, а вот покинуть этот круг можно было по совершенно пустяковому поводу. Люди исчезали просто потому, что начинали задавать слишком много вопросов.

Здесь возникает сомнение, на самом ли деле Зубин решил поделиться со мной своими наблюдениями, или таким способом он намекает на смертельную опасность моего любопытства?

* * *

Потратив почти час своего времени, я смог выяснить лишь одну интересную деталь. Когда-то в круг друзей Брюса входила одна женщина и судя по намёкам Зубина, у неё с Апостолом возникли романтические отношения. Потом она исчезла. Зубин был уверен, что её убили, ведь до этого случая все исчезновения происходили именно по этой причине.

В прошлом году Зубин по делам корпорации Snear ездил в Санкт-Петербург и там, в одном из парков, вдруг увидел Гигиду, кормящую стаю голубей. Она постарела и располнела, но в том, что это была именно она, Зубин уверен на сто процентов. Как только женщина заметила его, сразу перестала бросать хлеб подлетающим птицам и быстро ушла. Догонять и расспрашивать её он побоялся, так как подобное любопытство могло стоить ему жизни.

— А почему у неё такое странное имя, — поинтересовался я, — она что, цыганка или испанка?

Зубин рассмеялся и объяснил, что настоящего её имени никто не знает, просто Брюс однажды, то ли в шутку, то ли всерьёз, назвал её Grosse Gefahrliche Dame. По моей просьбе Зубин перевёл это как «очень опасная женщина», а затем уточнил, что в то время была мода на сокращения, вот и сократили до первых трёх букв. Получилось новое оригинальное имя — Гигида. Очень ей подошло…

Загадочный человек этот Зубин. Я до сих пор не мог понять: он действительно настолько простой, или же, напротив, очень хитрый и умный. Вот и сейчас, как бы между делом, обмолвился, что «в то время была мода сокращать слова». Если вспомнить, то у нас в стране подобное происходило только один раз за всю историю. НКВД, ВДНХ, МХАТ, ГТО, ВЛКСМ — такие аббревиатуры появились после революции, почти сто лет назад. Это он специально намекает на их возраст или случайно проговорился?

— Не могли бы вы припомнить все обстоятельства её исчезновения, — попросил я Зубина, — были у неё недоброжелатели, а может, с кем-то поссорилась или обидела?

На этот раз Зубин смог меня удивить!

Отвечая на мой вопрос, он умудрился так запрятать в ответ новую информацию, что я вновь остался в недоумении: простой или хитрый… Но сама информация оказалась абсолютно неожиданной!

— Мы же обычно друг с другом не пересекаемся, — начал он, — только если формулировка Совета подразумевает взаимодействие…

Меня привлекло слово «Совет». Зубин интонацией настолько его выделил, что стало понятно — это не та обычная ситуация, когда Брюс помогает советом людям своего круга. Прямо спросить об этом я не мог, чтобы не показать свою… как бы это помягче назвать… крайне низкую информированность в их делах. Одно было понятно: вся их организация для меня — «тёмный лес» и что там конкретно происходило, тоже.

Конечно, на будущее, я для себя отметил, при случае выяснить, что это за «Совет», и кто его даёт, а главное, почему формулировка может что-то подразумевать? Ведь советы дают, чтобы помочь, и они должны быть максимально понятны, а если, получив совет, пытаешься понять, что подразумевает его формулировка… то это уже напоминает мне визит к Дельфийскому оракулу. Там пифия произносила бессвязные речи, а жрецы толковали их на своё усмотрение.

— Лет сорок назад — продолжил Зубин, — я из разговоров со слугами Брюса сделал вывод, что Гигида приняла ухаживания Петра Алексеича, но потом Камень выдал все варианты без неё, что однозначно говорило о необходимости устранения…

Так, ещё один загадочный момент… Возможно, этот странный «Камень», выдающий варианты, как-то связан с тем самым «Советом», формулировки которого что-то там подразумевают. Надо будет при случае и это тоже выяснить.

— Насколько я помню, — Зубин на секунду задумался, — примерно тогда Брюс и решил перенести свою Резиденцию в Воронеж, а вот насколько эти события связаны…

Вот и ещё одна зацепка. Теперь надо выяснить, откуда он её перенёс.

— А до этого где… — начал я, но Зубин решил не дожидаться, пока я произнесу всю фразу. Похоже, ему нравилось, что наконец появился человек, с которым можно поговорить о том, о чём до этого он был вынужден молчать.

— Да прямо тут, — сквозь смех проговорил мой собеседник, — раньше это была окраина Гельсингфорса. Уже позже, когда Брюс решил переезжать, Камень дал мне Совет, и я построил тут свою цитадель.

Тут я сразу вспомнил, как Сашка этим словом называл столицу Финляндии. Теперь уже ясно, что не только Брюс отличается долгожительством.