Камни глупости

Последними в пакет попали старые кроссовки, перемазанные светлой глиной. Что-то часто стала попадаться обувь в светлой глине. Вот и с босоножек Кристины, которые я трудолюбиво вымыла два дня назад в доме Бескровных, пришлось смывать такую же глину. Но никаких тайн тут нет: они же встречались где-то в последнее время! Это мы с Артемом, дураки, думали, что его супруга по врачам ходит, а она к моему мужу ездила.

Хотя… Разве не прятался Алексей в нашем домике в Ленинском? Это подразумевалось само собой. Но в Ленинском совсем другая земля, черная и рассыпчатая, да и дождей в последнее время не было — так откуда же грязь? А ведь грязь может появиться не только от дождя, но и от поливальной установки, уличной колонки, прорвавшегося водопровода, ручья или речки. Впрочем, в Гродине только Грязнушка и есть, но зато она пересекает город крутыми зигзагами несколько раз и образовывает грязь в самых разных видах почв. Очень интересно. Или не очень? Какое мне дело до того, где встречались любовники-убийцы?

Я взяла мешок с барахлом мужа и отправилась к помойке.

Прошло три дня. За это время меня не покидало странное ощущение заброшенности: оказалось, я никому не нужна! Подруги не звонили: Борька уехала в Болгарию к родственникам, а Настя в Москву за товаром. Правда, позвонил Дорогой Леонид Ильич и умолял, чтобы я переехала жить к нему. Ругался на Алешку, сокрушался по моей судьбе, снова и снова требуя переезда.

— Я и так ночи не сплю! — жаловался он. — А теперь еще и из-за тебя трясусь как собачий хвост! Что еще случится в следующий раз? И ведь ты молчишь до последнего, бессовестная! Представь только, в каком я положении оказался! Звонок в дверь, открываю, а там, рыженький такой, парнишка. Здрасьте, говорит, я из милиции! Как вы думаете, спрашивает, почему Алексей Бойко пытался убить вашу падчерицу? Я и отвечаю — маньяк он оказался! Убивал женщин в городе! А рыжий мне и говорит: отстали вы от жизни, Леонид Ильич, прямо сказать, отстали!

Я стала оправдываться и лебезить перед отчимом. Если честно, ничего не рассказывала ему просто из-за апатии: достали меня разговоры! Сколько можно говорить? Другое дело — я виновата оказалась перед свекровью. Алексея она, уже не увидит, и Илью я не привезу, а ведь обещала. Стыд, да и только!

После разговора с Леонидом Ильичом я сходила в онкологический центр. На этот раз встреча оказалась совсем тягостной! Софья Михайловна стала совсем слаба, почти не могла говорить, только смотрела на меня взглядом обманутого ребенка, вызывая в сердце щемящую и бесполезную жалость. Ну, что я могу сделать? Ах, если бы я знала, где ее сын и внук!

Словом, кроме тоски и апатии, у меня не осталось ничего. И еще это странное чувство, будто время замедлило свой ход! Неудивительно — сначала вдруг закрутилось быстро, очень быстро: поездка в горы с Артемом, похищение бандитами, нападение Алеши под видом маньяка, побег из горящего дома, а теперь наступило затишье, и я сижу здесь одна, не зная чем заняться.

И, конечно, я безумно тосковала по Илье! Сын снился мне каждую ночь, я перебирала его немногие вещи из оставленных супругом, поливая их слезами. Сидела на его стуле за его письменным столом, листала приготовленные к новому учебному году книги. Никогда раньше мы не расставались с ним так надолго. Теперь же мысль о том, что разлука запросто может стать бесконечной, заливала мое сердце тоской, как расплавленным свинцом!

Но самое большое мучение мне доставил фотоальбом. Только один раз удалось найти в себе достаточно мужества, чтобы пролистать его страницы. Последними снимками, ясное дело, стали фотографии, сделанные в Анапе: добродушный Алеша, благополучная Кристина, Илья, всегда смеющийся или корчащий рожи, надменный Артем и я, глупая курица. На фото мы выглядели счастливыми и дружными. Вот же несуразность, какая!

Расставание с Артемом тоже далось нелегко. Раньше казалось — мы не вместе только по вине обстоятельств, сложившиеся задолго до нашей взаимной любви. Теперь же, когда эти обстоятельства смылись в Швейцарии с моим бриллиантом, выяснилось — Артем не так уж и стремился быть со мной. Я старалась не позволять себе думать о его решении как о предательстве, но мешала злая обида. Под ее влиянием я вспоминала, сказанное Кристиной: Артем вообще связался со мной, надеясь поживиться от наследства, оставленного моим отцом.