Камни раздора [сборник]

— Да, я это слышал своими ушами, — отвечал управляющий. — Я еще удивился, подумал: с чего он взял, что все плохое осталось позади? Но спросить не решился. Легли спать.

— А ночью опять раздались крики, и все сбежались на помощь к Егорову-старшему? — попробовал Гуров дать прогноз дальнейших событий.

— А вот и нет, — отвечал Безруков. — Ночь прошла спокойно, без криков. Но что-то этой ночью все же произошло. Потому что утром, едва рассвело, Вадим Александрович прошел в кабинет и вызвал туда сына. И там у них состоялся, судя по всему, бурный разговор. Иногда они переходили на крик, и тогда остальные, находившиеся в доме, кое-что слышали. Но большей частью они говорили сдержанно.

— Так и что тут особенного? — удивился Гуров. — Отец с сыном сдержанно поговорили, почему же из этого надо делать драму?

— Да потому, что Юрий Вадимович, как только вышел из кабинета, тут же нашел Ксюшу — ну, мою дочь — и заявил ей, что уезжает в Москву. Ну и Ксения, естественно, заявила, что едет вместе с ним. Потому что сюда она приехала вроде как моя дочь, вроде как вместе с отцом — но на самом деле она приехала из-за Юры. У них роман уже с год как начался. Раньше она сюда приезжала, только когда совсем маленькая была. Тогда она при мне находилась. А теперь — при Юрии Вадимовиче. Так что естественно, что и уезжать с ним хочет. Вот я свою машину готовлю, чтобы завтра их везти. Юрий Вадимович специально попросил, чтобы я на своем «Рено» их отвез, папиной машиной не пользовался. Вот что тут особенного. Или вы и теперь скажете, что ничего особенного в этом не видите?

— Нет, теперь не скажу, — отвечал сыщик. — Скажу, что имеет место ЧП. Значит, все дело в содержании разговора отца с сыном. А еще в том, что предшествовало этому разговору, что случилось ночью. И вы совсем ничего не знаете, о чем они говорили?

— Нет, меня в кабинет не приглашали и под дверьми я не стоял, так что откуда я могу знать? — отвечал управляющий.

— Но ведь вы говорили, что иногда отец с сыном переходили на крик? — напомнил сыщик. — Что всем было слышно, что они говорили в этот момент. Хотя бы об этом можете сказать? О чем они кричали?

— Да, тут кое-что сказать можно, — согласился Безруков. — О чем кричали… В первый раз это было, когда речь шла о деньгах. Юрий закричал: «Я давно не мальчик, имею право принимать решения, в том числе в области бизнеса! И если ты меня не пускаешь к управлению собственной компанией, то я имею право управлять своей!» После этого минут десять они снова говорили тихо, а затем уже все услышали крик Вадима Александровича: «Но почему ты мне ничего не говорил? И откуда у тебя взялись эти деньги? Откуда?!» Но что ответил Юрий, мы не слышали. Вот, собственно, и все.

— Значит, отца с сыном рассорили деньги… — задумчиво произнес Гуров. — Но почему речь зашла о деньгах? Я еще раз спрошу: когда вы вечером везли их сюда из больницы, разговора о деньгах еще не было?

— Нет, ничего такого даже близко не было! — воскликнул управляющий. — Между ними шел такой сердечный, обычный разговор. Пару раз коснулись Юлии Аркадьевны, ее трагедии, говорили о будущих похоронах, как их организовать, кого пригласить, но старались на этой теме долго не останавливаться.

— Может быть, вечером, до того как Вадим Александрович лег спать, ему кто-то позвонил и передал какую-то информацию о сыне, которая его взволновала?

— Вряд ли так могло случиться, — отвечал Безруков. — Ведь приехали мы все-таки поздно, около полуночи. И Вадим Александрович сразу пошел спать. А я знаю, что на ночь он всегда отключает все телефоны, чтобы ему никто не мешал. И потом, если бы такой важный звонок раздался в последнюю минуту, когда он уже ложился в постель, он бы не стал откладывать разговор с сыном на утро, он бы позвал его тогда же, вечером.

— Да, все логично, что вы говорите… — медленно произнес Гуров. — Значит, информация о денежных проблемах пришла рано утром… Или все-таки ночью? В любом случае узнать об этом я могу только от кого-то из них — либо от отца, либо от сына.

— С Юрой вам будет встретиться проще — он сейчас должен сюда подойти, — сказал Безруков. — Нам уже надо спешить, иначе к поезду на Москву не успеем. Только, мне кажется, Юра на эту тему говорить не будет — не такой он человек. Ведь в таком случае получится, что он на отца вроде как жалуется. А он этого никогда не делал и делать не будет. Так что лучше вам прямо идти к Вадиму Александровичу. Вы с ним люди одного поколения, похожего положения, вам беседовать проще.

— А я и там, и там попробую, — заявил Гуров. — Вот, кстати, и Юра идет. Попытаюсь замолвить словечко.

Действительно, к гаражу направлялись младший Егоров и Ксения. Юрий выглядел очень сосредоточенным, как человек, решающий в уме какую-то сложную задачу. Сыщик подошел к нему, поздоровался и попробовал заговорить о причине внезапного отъезда. Однако сын хозяина усадьбы решительно оборвал неначавшийся разговор.