Камни вместо сердец

– Трудно сказать. Кстати, ты заметил, как беспрекословно оба мальчика подчинились приказу Фальстоу? A судя по тому, что мы здесь слышали, дворецкий особо не обременяет себя знаками уважения в отношении Абигайль.

– А кто из них прав в отношении леса? – спросил мой помощник.

– Нужно посмотреть эту дарственную на лес. Но если в ней указан определенный участок, тогда закон на стороне жителей деревни.

– Если мне удастся посетить деревню во время твоего отсутствия, возможно, стоит сказать им о том, что ты состоишь советником при этом самом ходатайственном суде. Тогда мы сможем получить от них кое-какую информацию.

Я задумался:

– Да. Сделай это. Поговори с Эттисом. Скажи ему, что если они напишут прошение в палату, я потребую дать запрет на рубку сразу же, как только вернусь. При условии, что они ничего не скажут Хоббею. – Я улыбнулся. – Можно будет сообщить об этом нашему хозяину в день отъезда.

– Сделавшись адвокатом суда по прошениям, ты постепенно превращаешься в Макиавелли.

Я серьезно посмотрел на Джека:

– Попроси, чтобы Эттис взамен рассказал нам все, что ему известно о Хью. В этом доме происходит нечто сокрытое от наших глаз. Клянусь в этом.

Глава 21

В семь часов следующего утра я уже ехал на север по Портсмутской дороге, удалившись на целую милю от Хойлендского приорства. Я снова взял Нечета. Конь бодро трусил вперед, явно радуясь предстоящему длинному путешествию. Погода была отличной – в еще прохладном воздухе пахло росистой травой. Но потом должна была прийти жара, и я надел дублет из тонкой шерсти, радуясь возможности обойтись без мантии. По пути я размышлял над разговором с Хью, случившимся непосредственно перед моим отъездом.

Я попросил разбудить меня в шесть, и меня поднял с кровати стук в дверь. Фальстоу заглянул в мою комнату.

– Собрал вам кое-что на завтрак, сэр, – проговорил он и добавил: – Насколько я понимаю, вы уезжаете в Сассекс и вернетесь только завтра днем.

– Да. Там у меня есть дело к другому клиенту. Благодарю вас.

Хоббею я тоже уже сказал об этом, не вдаваясь в подробности, так как не намеревался упоминать имя Эллен при этих людях. Я поднялся и оделся, после чего взял украшенный крест Эммы со столика возле кровати и принадлежащий Хью экземпляр «Токсофила». Осторожно выйдя в коридор, я направился к комнате Кертиса и постучал – после недолгих колебаний. Я пытался поговорить с ним вечером предыдущего дня, но его или не было в комнате, или же он не захотел открыть дверь. При удаче мне предоставлялась редкая возможность поговорить с ним без помех.

На сей раз он открыл дверь – уже в рубашке и дублете.

– Простите за столь раннее беспокойство, – начал я, – но сейчас я уезжаю в Сассекс и хочу вернуть вашу книгу.

Немного помедлив, молодой человек впустил меня в комнату, как того требовали правила приличия.

В комнате находилась кровать, сундук и стол, а стены покрывала драпировка с зелеными и белыми полосами, цветами Тюдоров. На полке над столом я, к собственному удивлению, увидел собрание из пары дюжин книг. В комнате сильно пахло воском, и лук Хью со снятой тетивой стоял прислоненным к углу кровати. Возле него лежали коробочка с воском и тряпочка.

– Полирую свой лук. – Юноша чуть улыбнулся. – Мистрис Абигайль предпочитает, чтобы я занимался этим делом вне дома, но кто узнает об этом в такой час?

– Действительно, сейчас очень рано.

– Я люблю вставать раньше других, чтобы получить возможность побыть в собственном обществе, пока все они не проснулись. – Уловив нотку пренебрежения в голосе Хью, я пристально посмотрел на него. Покраснев, он прикрыл шею рукой. Очень стесняется оставленных оспой отметин, подумал я.

– У вас много книг… разрешите взглянуть? – попросил я.

– Будьте добры.

Там была латинская и греческая классика, книга манер молодого джентльмена, «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь», «Книга Охоты», «Здоровое Питание» Бурди, а также «Утопия» сэра Томаса Мора. Вопреки обычаю, я не обнаружил в этой маленькой библиотеке никаких религиозных книг, за исключением Нового Завета.

– Отличное собрание, – заметил я. – У немногих людей вашего возраста найдется столько книг.

– Некоторые принадлежали моему отцу, и мастер Хоббей прихватил их для меня из Лондона. Однако мне не с кем поговорить о них, после того, как уехал наш последний наставник.

Я взял в руки «Книгу Охоты»:

– Полагаю, что это классический труд по охотничьему делу?

– Именно так. Написан французом, но переведен герцогом Йоркским, погибшим при Азенкуре, когда девять тысяч английских лучников остановили громадное французское войско, – рассказал Кертис с гордостью, опускаясь на край постели.

– Наверное, вы ждете охоту, которая должна состояться на следующей неделе? – спросил я.

– Очень жду. У меня это будет всего лишь третья охота. Мы не слишком много общаемся с соседями.

– Насколько я понимаю, необходимо некоторое время для того, чтобы местные джентльмены признали новую семью.

– Гостей сюда приводит лишь перспектива охоты. Так, во всяком случае, говорит мистрис Абигайль.

Итак, рассудил я, понятно, в какой изоляции здесь пребывают не только Хью, но и Дэвид.