Камни вместо сердец

Я получил известие от человека, очень толкового, которого посылал разузнавать о Николасе Хоббее. Хоббей и в самом деле серьезно пострадал в делах семь лет назад, вложив свои капиталы в континентальную торговлю, как раз в то время, когда он покупал дом и лес в Хэмпшире. Он оказался в долгу у лондонских ростовщиков. По моему мнению, он купил опеку над этими детьми, надеясь соединить их земли со своими посредством брака, a до той поры незаконно получить выгоду от их леса, чтобы покрыть свои долги перед кредиторами. Сэр Квинтин Приддис, насколько мне известно, более прочих феодариев знаменитый своей продажностью, помог ему подделать бухгалтерские книги.

Странная новость пришла из Суда по делам опеки. Старший клерк суда Гервасий Миллинг найден мертвым в собственном архиве, который, как мне сказали, представляет собой гнилое подземелье, полное скверных гуморов. Он случайно запер себя там вечером во вторник и был найден мертвым в среду утром, на следующий день после вашего отъезда. Должно быть, у него была слабая грудь, и дурной воздух погубил его. В тот день мне пришлось посетить суд по делам ее величества, и все адвокаты говорили только об этом. Хотя говорили и то, что Миллинг был острожным человеком. Впрочем, один только Господь знает, когда пробьет час каждого из нас. Ее величество просила послать вам добрые пожелания. Она надеется на прогресс в вашем расследовании. И полагает, что вам будет лучше всего как можно скорее оказаться на пути в Лондон.

Ваш друг, Роберт Уорнер».

Опустив письмо на колени, я посмотрел на Барака:

– Умер Миллинг. Его нашли запертым в Вонючей комнате. Он задохнулся.

С этими словами передал помощнику письмо.

– Итак, Хоббей был в долгах, – проговорил он, закончив чтение.

– Да. Однако Миллинг ни за что на свете не вошел бы в Вонючую комнату, не вставив между створкой и порогом тот самый камень. Он боялся находиться там, у него начиналась одышка в этом подвале.

– Ты хочешь сказать, что его кто-то запер там? Но для этого надо было знать, что у него слабая грудь.

– Не могу представить себе, чтобы он легкомысленно отнесся к этой двери.

– Но ты не предполагаешь, что какой-то агент Приддиса или Хоббея убил его, не так ли? И потом, зачем им это? Ты ведь уже видел все бумаги.

– Если только Миллинг не знал чего-то еще. Ты еще не забыл про смерть Майкла Кафхилла? Итак, мы имеем вторую внезапную смерть человека, связанного с этим делом.

– Ты был уверен в том, что Майкл покончил с собой. – Барак в нетерпении возвысил голос. – Клянусь гвоздями господними, если Хоббей и надувал Хью, продавая его лес, то не более, чем на сотню фунтов в год! Зачем ради этого убивать людей, имея шанс попасть на виселицу?..

Нас прервал стук в дверь. Джек настежь распахнул ее. За дверью оказался молодой человек, один из слуг Николаса.

– Сэр, – проговорил он, – мастер Хоббей и мистрис Абигайль вместе с мастером Дириком приглашают вас выпить бокал вина перед обедом. Не присоединитесь ли вы к ним?

Я направился в свою комнату, где умыл лицо и шею в тазике с водой, который прислал наверх Фальстоу, переоделся в свежую одежду и вышел из дома. Возле крыльца были расставлены кресла. Хоббей, Абигайль и Дирик уже находились там, а между ними, на расставленном столике помещался внушительный графин с вином. Амброуз только что вынес поднос со сладостями. Хозяин поднялся и улыбнулся.

– Итак, мастер Шардлейк, – проговорил он самым непринужденным образом. – Вы совершили дальнее путешествие. Садитесь же, насладимся бокалом вина и этим прекрасным и тихим днем! И вы, Фальстоу, отдохните от своих трудов и присоединитесь к нам.

Управляющий поклонился:

– Благодарю вас, сэр. Не хотите ли вина, мастер Шардлейк?

Он передал мне кубок, и мы оба сели. Абигайль бросила в мою сторону очередной резкий и полный вражды взгляд. Винсент с прохладцей кивнул.

Хоббей обвел взглядом свои владения. Лицо его оставалось задумчивым. Тени в саду уже удлинялись. Ламкин дремал под своим деревом. На ветвях недалекого дуба заворковал голубь. Николас улыбнулся.

– Вон, – проговорил он, указывая на дерево. – Их двое, повыше, видите?

Я посмотрел на двух упитанных серых птиц, сидевших на ветке.

– В вонючем Лондоне такую парочку не увидишь, – заметил Дирик.

– Да, – согласился мастер Хоббей. – Сколько же дней, сидя в своей конторе, я смотрел на мусор, оставленный на берегу Темзы отливом, и мечтал о том, чтобы зажить подобным образом! В тишине и покое… – Он покачал головой. – Странно даже подумать, что где-то совсем рядом готовятся к войне.

Со вздохом хозяин имения продолжил:

– Что ж, завтра, в Портсмуте, мы увидим все приготовления. A я-то всегда мечтал только о мирной жизни и желал ее – и себе, и своим родным. – Он посмотрел на меня с неподдельной печалью на лице. – Хотелось бы, чтобы Хью и мой сын поменьше думали о войне.