Камни вместо сердец

Спустя полчаса меня проводили в богато украшенную палату. Джеку было указано ждать во дворе. Королева, сидя за столом, что-то писала. Как всегда, общество ее разделяли две камеристки, вышивавшие в эркере. Они поднялись и поклонились. Роберт Уорнер стоял возле своего стола. Он сердито смотрел на меня, пока я низко кланялся ее величеству. Екатерина же встала, и я заметил, что напряжение и утомление еще не оставили ее лицо.

– Стражник сообщил мне, что вы, Мэтью, были на «Мэри-Роз»? – благосклонным тоном спросила она.

– Именно так, ваше величество. – Я обнаружил, что к моим глазам прихлынули слезы. По кивку королевы Уорнер проводил меня к креслу. Сложив руки на груди, Екатерина Парр посмотрела на меня сверху вниз.

– Что случилось? – спросила она негромко.

Я глубоко вздохнул, и какое-то мгновение слова просто не шли с моего языка.

– Простите, ваше величество. Я так стремился сюда, но теперь, прошу в этом прощения, не могу говорить, – выдавил я из себя, наконец.

Голос мой дрогнул.

– Успокойтесь. – Королева дала знак одной из камеристок. – Розамонда, принесите немного вина.

Через пару мгновений я взял себя в руки и заговорил:

– Я знаю, что произошло с Хью Кертисом. И с бедным Майклом Кафхиллом, которого довели до самоубийства. Кроме того, мне есть, что рассказать вам о сэре Ричарде Риче и о женщине, с которой я познакомился в Бедламе. Это тайный и мрачный секрет.

Уорнер впервые подал голос:

– Если это касается Рича, ваше величество, следует проявить осторожность. Мастер Шардлейк, не может ли ваш секрет представить собой опасность для королевы?

Поколебавшись, я произнес:

– Пожалуй, вы правы. Видит бог, суждения мои в последнее время оставляют желать лучшего.

Екатерина улыбнулась и с неотразимым юмором произнесла:

– Нет, Мэтью, вам не удастся зайти так далеко по этой тропе и оставить меня в одиночестве. Рассказывайте все, и я решу, что именно следует делать.

И я рассказал ей о своем открытии хойлендского обмана и о нападении Эммы на Дэвида, хотя и свел к минимуму рассказ о полученном Дэвидом ранении и не стал говорить о том, что это он убил Абигайль. Я рассказал о бегстве Эммы в Портсмут, о своей сделке с Ричем, о поездке на «Мэри-Роз» и о ловушке, устроенной мне Уэстом. О том, как корабль кренился на моих глазах и как тонул. Тут мой голос снова задрожал.

После того, как я договорил, королева молчала целую минуту. Плечи ее поникли, а затем она решительно распрямилась и спросила меня:

– Итак, вам неизвестно, что произошло с Эммой Кертис?

– Нет. Кроме того, что у нее нет денег и она оставила Портсмут в одной рубашке.

– Негодяи! – вспылила Екатерина, покраснев. Она была охвачена такой яростью, в какой мне еще не приходилось видеть ее. – Негодяи и злодеи… проделать такое над девочкой ради денег! Но с тем, что натворил Ричард Рич, дело обстоит еще хуже. Положение Эммы еще возможно исправить, однако Рич не должен угрожать жизни этой несчастной, заточенной в Бедламе!

– Но что вы сделаете, ваше величество? – обеспокоенным тоном спросил Роберт. – Король…

Королева покачала головой:

– Я сама справлюсь с этим делом. – Она встала. – Насколько мне известно, сэр Ричард Рич сейчас находится в Портчестере. Приведите его ко мне.

– Но ваше величество… – попытался возразить ее адвокат.

– Приведите его, – повторила она со сталью в голосе. И повернулась к дамам: – Оставьте нас, это не для ваших ушей.

Помедлив недолго, Уорнер поклонился и вышел. Камеристки последовали за ним. Мы с королевой остались наедине. Гнев в ее карих глазах сменился озабоченностью. Слезы вновь подступили мне к горлу.

– «Мэри-Роз»… это ужасная трагедия. Король видел ее гибель… он был потрясен. Леди Кэрью находилась рядом с ним, он утешал ее, – рассказала Екатерина.

– Эти солдаты на юте… они попали туда по моей вине. Барак говорит, что, если бы погибла не эта рота, ее место заняла бы другая, и он прав… Только я все время вижу их и думаю, что стал причиной их смерти.

– Пусть это и неправильно, но естественно. – Королева вновь печально улыбнулась. – Однако слова не помогают, не так ли? Только время и молитва способны исцелить нас.

– Молитва, ваше величество? – повторил я следом за Екатериной.

– Да, молитва.

– Я разучился молиться.

Мой собеседница протянула руку и прикоснулась пальцами к моей ладони. У нее были красивые, мягкие, надушенные пальцы. Но в дверь постучали, и она, отведя руку, произнесла:

– Войдите!

Уорнер пропустил вперед Ричарда Рича, крохотная головка которого утопала в толстом меховом воротнике серого облачения, на котором покоилась золотая цепь – знак сана. Жесткие небольшие глаза его обвели взглядом комнату. Тут он увидел меня, глаза его округлились, и Рич сделал шаг назад. «Итак, – подумал я, – Барак был прав: ты уже похоронил меня». Ричард пошатнулся и, должно быть, упал бы, если бы Роберт не поддержал его за узкие плечи. Посмотрев на королеву, Рич вспомнил, где находится, и отвесил ей низкий поклон, а та посмотрела на него взглядом, ничуть не уступающим в жесткости его собственному.