Кампании в Египте и Сирии (1798-1799 годы) (ЛП)

III. Французские инженерные войска непрерывно трудились над укреплением и вооружением цитадели. Сначала они исправили ту часть ее, которая обращена к открытой местности, что не привлекло внимания народа; но когда по ходу работ они занялись укреплениями, обращенными к городу, и разрушили большое число киосков и домов, а также мечеть, загромождавшие валы, и на развалинах установили мощные батареи, жители стали громко высказывать беспокойство: "Почему на нас наводят пушки; разве мы не друзья? Не имеют ли французы дурных намерений?"

Город был разделен на 50 кварталов, каждый из которых был обнесен оградой. Ворота их закрывались и открывались по воле начальников кварталов. Малейшая небрежность в этом деле прерывала коммуникации и приводила к стычкам с солдатами. Существование подобных постоянных баррикад было опасным для французской власти, порождало в народе самоуверенность и наглость. Созыв Большого дивана, настроение которого было весьма благожелательным, показался удобным предлогом для разрушения всех этих барьеров. Заранее подготовившиеся инженерные войска занялись этим с большой энергией. Владельцы недвижимости, злонамеренные лица стали протестовать против этих новшеств: "Зачем менять то, что было всегда?" Они обратили внимание на совпадение разрушения оград с вооружением цитадели и взысканием чрезвычайного налога. Настроение ухудшилось; через несколько дней в городе стало замечаться брожение. "У нас требуют денег, - говорили они, - сумма, хотя и велика, но может быть внесена; но в то же время разрушают наши барьеры и наводят на нас пушки. Каковы же планы этих людей Запада? Они собрали всех знатных людей Египта под предлогом заседаний дивана, но разве эти люди не заложники, которых они решили заполучить в свои руки, чтобы одним ударом уничтожить все, что есть в Египте великого и способного сплотить народ?"

Генерал Дюпюи был комендантом. Он являлся хорошим и смелым офицером, но был горяч и весьма вспыльчив. Он происходил из Тулузы. Живость гасконца плохо уживалась с восточной степенностью. Он не придавал никакого значения собственным словам и с легкостью угрожал жителям применением телесного наказания. В Европе хорошо знают, что подобные угрозы бессмысленны, поскольку они выходят за пределы полномочий того, кто к ним прибегает; что для применения телесного наказания необходим ряд публичных формальностей; но в условиях абсолютистского режима, когда представители власти могут позволить себе что угодно, всякий, кому угрожали, считал себя погибшим и жил чрезвычайно тревожно.

6 октября после утреннего туалета султана Кебира шейх Аль-Шаркауи сообщил, что в мечеть Аль-Азхар прибыл человек из Смирны, находился там десять дней и был им взят под наблюдение; у этого человека удалось исторгнуть признание в том, что Джеззар поручил ему начать священную войну против вождя французов; он принял решение не поднимать шума, чтобы не лишать себя возможности предотвращать в будущем аналогичные преступления; он ограничился отсылкой этого фанатика в Сирию в сопровождении двух своих офицеров; но желательно усилить меры предосторожности, ибо возможно, что в других мечетях находятся другие личности, питающие такие же замыслы.